Михаил Спивак. Шахматный лабиринт

Рейтинг:   / 10

ПлохоОтлично 

Подробности

Категория: Очерк

Автор: Михаил Спивак

Просмотров: 2341

2015 год, Выпуск № 4

 
1. История миниатюрной армии
С детства меня завораживала четкая, выверенная логически композиция шахматных построений. Тогда я подолгу вертел в руках резные деревянные фигурки. В отполированных, покрытых блестящим лаком гранях, угадывался характер и предназначение каждой из них. Одна мощная, как стена; другая высокая и худая – словно специально создана для бега; голову третьей венчает монаршая корона… Собранные вместе, они буквально на глазах превращались в миниатюрную армию.
Таинственные истории, связанные с появлением этой игры, захватывали воображение, рисуя замысловатые образы из далеких веков. Самая известная древняя легенда об индийском мыслителе, который придумал шахматы для своего господина. В ней хитроумный мыслитель попросил малую, на первый взгляд, плату за свое изобретение. Он хотел получить столько зерен, сколько поместится на шахматной доске, если на первую клетку положить одно зернышко, на вторую – два, на третью – четыре, на четвертую – восемь и так далее. Казалось бы, пакета достаточно. Двух – максимум. Однако из легенды следовало, что такого количества зерна не собрать на всей планете. До сих пор трудно визуально представить, но если вдуматься, то станет ясно, что сумма зерен на доске выглядела бы гигантским 20-значным числом, и для такого объема потребовался бы амбар размером 10х10х15 км.
Мудрец восторгался собой. Ловко он обманул раджу! Но его ликование оказалось преждевременным. Правитель его то же не был простаком. Поняв, что дал маху, он придумал, как отплатить хитрецу той же монетой, не нарушив своего слова. Раджа повелел выдавать зерна по договору, а мудрец должен был пересчитывать каждое зернышко. Чисто шахматная комбинация одного и достойный ответ другого.
Что же заставило индийского правителя звать мудреца и давать ему задание?
Раджа очень любил воевать, но настоящая война требует огромных затрат на обучение войска, экипировку и снабжение, а потом еще наступят потери, разрушения. Все это приводит к разорению государства. Раджа задал мудрецу единственный вопрос: как устроить битву и не истощить казну? Гениальным решением стали белые и черные фигурки из дерева, камня или слоновой кости. Их армии обрели законы ведения боя, капитуляции и, самое главное, ничего не стоили.
Все это я узнал позже, а в те годы ставил фигуры рядком на подоконнике и разглядывал их в блестящих лучах солнца. Затем расставлял на доске.
Самыми понятными мне казались ладьи с зубцами и бойницами наверху. Они выглядели точь-в-точь, как стрелковые башни, влитые в опоясывающую замок стену. Старые, хмурые бастионы под защитой свирепых пушек, которые с возвышенности пристально наблюдают за притихшей в страхе долиной.
Ладьи как бы сами просились поставить их по краям доски, чтобы с двух сторон защищать свою армию. И в наступлении неоценимая фигура. Как только пешки пробивают брешь в обороне противника, туда немедленно вторгаются тяжелые ладьи и с тыла разрушают всю неприятельскую систему фортификации.
Рядом с ладьями, в стойлах, гармонично расположились кони. Легкая, маневренная кавалерия. Понятно ее предназначение. Как в фильме про Чапаева, «красная» конница стремительно налетала и обращала в бегство плохого и обязательно трусливого врага. Не было предела моему восторгу и от подвигов неуловимых мстителей. Особенно, когда они под залихватскую  песню устраивали скачки с пальбой из наганов, всегда выходя победителями.
Конь изящная фигура – единственная из всей шахматной армии, которая умеет перепрыгивать через свои и чужие фигуры и пешки, что превращает его (коня) в мастера закрытых построений. Охота за неприятельскими пешками, блокада и захват плацдармов – его основная работа. Именно конь делает неожиданные и самые красивые «вилки», атакую сразу несколько фигур противника. Не зря существует выражение «ход конем», означающее внезапный поворот событий или обходной маневр.
Вот слон у меня вначале вызывал полнейшее недоумение. Достаточно было на него один раз взглянуть, чтобы закралась тревожная мысль: он болен? Понятно, что любой приличный, уважающий себя слон обязан иметь хобот, огромные уши и маленький хвостик. А этот, на доске, худой и длинный, чуть выше пешки и в остроконечной шапке.
Оказывается, первые слоны действительно выглядели, как их прототипы, потому что шахматы появились в Индии, где эти животные массово использовались на строительных работах и в военном деле. Хобот и уши они «потеряли» по дороге в Европу, куда привезли их арабские купцы. В суровом климате слоны не живут, поэтому были для европейцев в диковинку. Единственный, пожалуй, случай, который приходит на ум, это слоны полководца Ганнибала, которые в 218 году до н.э. показались на альпийских склонах. Переход оказался им не по силам. Теплолюбивые животные погибли на заснеженных тропах.
Отношение к слонам у основной массы средневекового европейского населения, вероятно, было, как сегодня к инопланетянам. Появилась необходимость что-то решать с этим заморским чудовищем. Так некогда ушастый слон превратился в долговязого епископа (bishop). Он обзавелся головным убором, высокой митрой, и нарядился в длинную сутану. При этом сохранил свои главные боевые качества – дальнобойность. В открытых позициях эти фигуры обладают поистине разрушительной силой, особенно, если действуют в связке.
Иногда слонов называют офицерами. Вероятно потому, что они стоят рядом с королевской четой, как настоящие гвардейцы. Но какой офицер бывает без фуражки, погон и в длинной мантии? Не офицер, а сплошное недоразумение. Настоящий шахматист никогда не назовет слона офицером.
Король стоит в центре своего войска. Он важный и тихоходный, в бою единица бесполезная. Как минимум, в самом его начале. Но если упадет король, то и вся армия сдается в плен. Поэтому в случае опасности – как настоящий глава государства – шахматный король прячется в замок. Оставляет все дела в центре и убегает на край доски, как только послышится далекая канонада и топот конских подков. Король перепрыгивает через ладью и прикрывается ею. Бегство в укрытие называется рокировкой.
Главное отличие короля от остальных фигур в том, что его нельзя срубить. Ему можно объявить мат – пленить, но не убрать с доски. В то время как любой другой фигурой можно пожертвовать или обменять. В партии допускается иметь два ферзя, но не два короля одного цвета.
С пехотой все предельно ясно. Солдаты держат строй впереди остальных фигур и первыми идут в наступление  либо держат оборонительные порядки. Пешка – единственная боевая единица, которая не оборачивается и не отступает, с какими бы угрозами она ни столкнулась впереди. Их целый отряд из восьми пехотинцев. Особо отличившимся присваивают воинские звания. Достигшая «последнего моря» – края доски (по горизонтали) – пешка, может стать на выбор любой фигурой, кроме короля. Двоевластие недопустимо, зато новые ферзевые доспехи будут впору отважному солдату.
Что же касается ферзя, то у меня к нему имелось много вопросов. Самый щекотливый: каким образом властный визирь, первый министр государства вдруг сменил пол и стал королевой? С этим конфузом следовало деликатно разобраться.
Выяснилось, что история шахматной королевы берет начало в той же Европе. Дело было в Испании во второй половине XVвека. Юная королева Кастилии Изабелла вступила в брак с Фердинандом Арагонским и сосредоточила в своих руках огромную власть. Дама была твердого характера и весьма амбициозная. Она постоянно с кем-то воевала. Начала с подавления внутреннего мятежа; сильно поубавила свободу знатных грандов и урезала независимость городов. Она дала бой португальскому королю, наголову разбила его войско и заставила отказаться от притязаний на кастильский трон. В ее правление армия Кастилии штурмом взяла город Гранаду, что привело к окончанию 780-летнего мусульманского господства на Иберийском полуострове.
Муж при Изабелле оставался блеклой тенью, именуемый малопривлекательным словом «консорт», что означало «муж – просто муж», не имеющих никаких иных полномочий.
Крутого нрава была Изабелла, не уступала кровожадному визирю. Поэтому европейцы в ее честь стали называть самую сильную фигуру.
Кстати, название игры состоит из двух слов «шах» и «мат», что с персидского языка переводится «король мертв». Очень емкое название, характеризующее главную идею всей баталии.
 
2. Из учеников в тренеры
Кто однажды почувствовал вкус тактики и стратегии, тот навсегда остается очарованным ими. Поэтому, рассказав столько о самой игре, не могу умолчать о тех людях, которые научили меня видеть и понимать красоту замысловатых комбинаций.
Шахматами я увлекся с подачи моего отца Анатолия, с которым часами просиживал за чтением детского учебника, составленного в виде сказки. Мы разбирали полные изящества партии великих чемпионов. Будучи даже на минимальном уровне посвященным в основы позиционного анализа, я понимал, что за каждым внешне простым ходом кроется целая паутина переплетенных вариантов.
Индивидуальных занятий мне скоро стало мало. Захотелось испытать свои познания на соперниках такого же уровня. Так в 1982 году я попал во Дворец пионеров, в клуб замечательного человека и тренера Игоря Валентиновича Волчихина. Помню, как этот грузный мужчина в костюме-тройке и с большими очками на носу стоял возле демонстрационной доски и что-то с невозмутимым спокойствием рассказывал. Он организовывал для нас турниры и назидательно после партии поучал: «Ну, что же ты не поставил мат с лишним ферзем? Это делается вот так». А еще он показывал нам иностранные монетки и называл столицы тех государств. Так шахматы косвенным образом способствовали расширению кругозора его любознательных учеников. Уже будучи взрослым, студентом университета, я встретил Игоря Валентиновича на турнире в Междуреченске. Возвращаясь в Кемерово, мы дожидались одного автобуса на вокзале. Прошло уже около 10 лет с моих детских занятий, но Игорь Валентинович, как в прежние времена, вытащил свои монетки и протянул мне одну:
 – Ирландские десять пенсов. Столица государства?
– Дублин, – с легкостью ответил я.
– Ну, это слишком просто. Столица Монголии? – и тут же достает блестящий кружок.
– Улан-Батор.
– Считай, что это для разогрева. А напомни-ка мне столицу Кот-д`Ивуара?
Читающие сейчас эти строки, можете ли вы, не заглядывая в справочник, назвать столицу Кот-д`Ивуара? Вот и я не смог. А Игорь Валентинович улыбается:
– Ну, конечно, конечно, – Ямусукро, – не без удовольствия поворчал он и заговорил о шахматах.
В средних классах я перешел в клуб «Буревестник», который в те годы располагался в первом корпусе (тогда еще) Кузбасского Политехнического института, и стал заниматься у другого прославленного в Кузбассе и за его пределами заслуженного тренера РФ Евгения Николаевича Андреева. С этого момента шахматы перестали быть просто увлекательной игрой, а превратились в стиль жизни. Победи или проиграй; ничья – только передышка. Постоянные соревнования и финальный результат – лучшее мерило мастерства.
Клубная система подготовки коренным образом отличается от школьной, где можно сидеть до бесконечности и не прикладывать усилий. В клубе – либо пробивайся вперед, либо откатывайся назад. Стоять на месте не получится.
Когда мы возвращались после партии, Евгений Николаевич порой спрашивал: «Со щитом или на щите?» Так я узнал спартанское изречение, которым описывали исход боя. Победитель держал свой щит сам, а поверженного несли на его щите.
С кемеровской командой мне довелось побывать во многих городах Советского Союза: от Ангарска на востоке, до Москвы и других городов СССР. Особенно запомнились мемориалы Р.Г. Нежметдинова в Казани и летние фестивали в Алма-Ате. Поездки наши, кстати, и проживание полностью оплачивались государством, и даже суточные выдавали на питание. Так что советское прошлое у нас было не таким темным, как сегодня может казаться тем, кто по возрасту не застал былые времена.
В кемеровских клубах я познакомился с отличными ребятами, с которыми до сих пор продолжаю поддерживать общение.
В заключение хочу сказать еще об одном замечательном человеке. Элиягу (Леонид Михайлович) Левант –  бывший международный арбитр из Ленинграда, основатель беэр-шевского шахматного клуба и его бессменный руководитель на протяжении десятков лет. Элиягу давно стал легендой израильского шахматного мира, создав, фактически, на пустом месте один из сильнейших (если не самый сильный) шахматный клуб Израиля, который и на мировых первенствах показывает высокие результаты.
Мне часто доводилось бывать в достойных клубах, но нигде я не встречал такого большого количества гроссмейстеров: Юдасин, Алон Гринфель, Голод, Цейтлин, Михалевский, Темкин, Хузман, и это далеко не все. Международных мастеров и мастеров там не счесть. Неоднократно в клубе появлялся старый друг Леванта Виктор Корчной. И это в маленьком городке с населением всего-то около 200 тыс. человек!
Несмотря на свои звания и занятость, в общении Элиягу простой, улыбчивый и доброжелательный человек, моментально располагающий к себе собеседника. Его чувство юмора проиллюстрирую примером – забавным случаем из середины 90-х годов.
По какому-то вопросу я заглянул в офис Элиягу, и, как это часто бывало, разговорились о политике и волне иммиграции 70-х годов. Вдруг появляется молодой парень, старшеклассник лет шестнадцати-семнадцати. Спросил разрешения вскипятить чайник, убежал, набрал воды, поставил его мимо эклектической подставки, нажал кнопку… Смотрит с удивлением – лампочка не горит. Он поворачивается к Элиягу:
– У Вас чайник испортился, – и выскочил за дверь. Он, кажется, играл партию.
Мы переглянулись. Элиягу улыбнулся:
– Это Боря Аврух – сразу видно, он наш будущий чемпион.
И ведь как в воду глядел. Через пару-тройку лет парень действительно засверкал на израильском шахматном Олимпе. А чайник тогда пришлось мне кипятить. Проблем с включением не возникло. Наверное, потому что чемпионство мне не грозило.
За беэр-шевский клуб в середине 90-х я играл в лиге «Арцит» – «национальной» (если сделать вольный перевод с иврита), это лига мастеров, вторая после «международной», в которой принимали участие гроссмейстеры и международные мастера.
Сколько помню Элиягу, все годы он помогал участникам своего клуба. Когда мы с ним познакомились, первое, что он после короткого приветствия спросил: «Как твои дела? Имеются ли какие-то проблемы?» Это не были формальные вопросы. Он действительно выручал людей. Помогал им с квартирами, с оформлением различных документов, с решением каких-то чисто бюрократических проблем в Сохнуте, и многое-многое другое. Все их проблемы он принимал, как свои личные.
Затем была моя эмиграция в Канаду. К своему удивлению, я увидел отсутствие большой популярности шахмат в стране под флагом с кленовым листом. Хоккей и кёрлинг – да. Даже свой королевский балет имеется. Но на всю провинцию Манитобу ни одного шахматного клуба или школы, какой была старая добрая кемеровская ДЮСШ у Е.Н. Андреева. Кажется, были какие-то попытки раньше создать кружки, но все они закончились ничем.
Пришлось создавать клуб с самого начала. Тогда уже существовал в Виннипеге образовательный центр «Эрудит», в котором обучались русскоязычные дети. Там в начале 2011 года я начал преподавать и собирать команду.
Любой хороший шахматист – самонадеянно причисляю себя к ним – рано или поздно понимает, что знания как жидкость. Они не должны уходить в песок. Им следует перетекать в другие сосуды. Это была уникальная возможность передать детям то, что я получил от своих наставников. Благо, их опыт – И.В. Волчихина, Е.Н. Андреева, Э. Леванта – всегда у меня перед глазами. Дело, конечно, хлопотное, но результат становится высшей наградой. Мне, как и любому тренеру, приятно видеть свою команду среди призеров. Каждый год все большее количество учеников пополняет копилку клуба новыми трофеями на районных, городских и провинциальных турнирах. Трое учеников выбились на чемпионат Канады среди школьников, но кубки пока им добыть не удалось. Есть еще к чему стремиться.
Бытует распространенное, но ошибочное мнение, будто шахматы учат человека математически мыслить. Спешу заверить, даже если вы вообще не знаете математику, это не помешает стать сильным шахматистом. Чему точно научат шахматы: анализу и расчету, закалят характер и приучат к самоконтролю. Шахматы обязательно преподнесут горький урок поражений и сладкий запах победы.
Шахматы не теряют популярности уже более полутора тысяч лет. Тому есть причина: они в миниатюре моделируют нашу жизнь. Глядя на строй фигур, каждый найдет себя в нем. Надо только внимательней присмотреться.
 
Михаил СПИВАК, писатель