Адрес редакции:
650000, г. Кемерово,
Советский проспект, 40.
ГУК "Кузбасский центр искусств"
Телефон: (3842) 36-85-14
e-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Журнал писателей России "Огни Кузбасса" выходит благодаря поддержке Администрации Кемеровской области, Министерства культуры и национальной политики Кузбасса, Администрации города Кемерово 
и ЗАО "Стройсервис".


Евгения Мартыненко. Свет прошлого. Валентина Григорьева, Евгений Соколов

Рейтинг:   / 0
ПлохоОтлично 

Слово благодарности

В известном стихотворении  «Сергею Есенину»  В.В.Маяковский писал:

Вы бы

в день

писали

строк по сто,

утомительно

и длинно,

kак Доронин.

Спросите  любого учителя  Кузбасса, и что еще хуже, Новокузнецка, вам никто не скажет , кто такой Доронин.  А это наш новокузнецкий  редактор  городской газеты  «Большевистская сталь», поэт,  тот  самый, который писал «утомительно и длинно». Талантливый самоучка, как говорится «университетов не кончал», преданный извечной мечте человечества -  равенства и братства. Добровольцем ушел на фронт в звании капитана, возглавил  фронтовую газету «Боевая  Красноармейская» при стрелковой дивизии  сибиряков –добровольцев. И погиб  в августе 1943 при выполнении …

Первым писателем в Советской стране, получившим Государственную премию ,  был наш шахтер Александр Никитич Волошин из Осинников.  Именно А.Н.Волошин  первый в стране рассказал о буднях сибиряков-шахтеров  и о  восстановлении народного хозяйства  в послевоенное время. Его роман «Земля  Кузнецкая» можно прямо сказать «гремел» в  стране Советов, да и сам Александр Никитич  стал известным человеком не только в нашей стране. Его роман  неоднократно переиздавался за рубежом  и был переведен на английский, французский, немецкий ,китайский и др. языки. Это был образованнейший  и интеллигентный мужчина.  Известно,  что его долгие годы связывала личная дружба с Александром Вертинским, он  по-настоящему глубоко чувствовал и понимал классическую музыку. Внешне он чем-то напоминал русских былинных богатырей. В Новокузнецк он приехал из Петербурга девятнадцатилетним юношей на строительство Кузнецкого металлургического комбината.

В большую литературу  вышли с земли  Сибирской и стали классиками русской литературы Леонид Соболев, Гарри Немченко, Анатолий Иванов, Виктор Астафьев, Валентин Распутин, Василий  Шукшин и т.д. Богата  талантами наша земля. Горько одно, что в силу устройства нашего менталитета мы всерьез можем изучать «Малую землю» Л.И.Брежнева и не знать рядом живущих по-настоящему больших лириков русской поэзии Виктора Баянова,  Игоря Киселева. Это великий грех. Грех перед будущим поколением , перед самим собой.  Почему-то поэтические сборники  Валерия Зубарева имеются в библиотеке Гарвардского университета и читаются американскими студентами,   альбомы  Бориса Кобзаря хранятся в музеях  международной карикатуры в Бразилии, Израиле, Болгарии, а дети Израиля читают стихи Эдуарда Гольцмана!?  Только почему-то у нас нет пророка в своем отечестве.

Книги Гария Леонтьевича  Немченко экранизированы, и как раз те  два романа,  которые были рождены событиями тех лет,когда  автор работал редактором газеты «Металлургстрой».  Имя его стало известным в стране именно в то десятилетие, когда он трудился на земле Кузнецкой.  Романы «Здравствуй, Галочкин»  и «Пашка моя милиция» имеют живых прототипов ЗапСиба, которые, возможно , и сегодня живут и трудятся там же. Его великолепный   рассказ «Красный петух плимутрок» был опубликован в Париже с замечательными иллюстрациями русского художника -  эмигранта. Это было уже потом. А первую высокую литературоведческую оценку этому рассказу дал Алексей Федорович Абрамович ( преподаватель НГПИ, ныне покойный) вопреки официальной оценке Союза Кемеровской писательской организации. И рассказ тут же был опубликован в журнале «Сибирские огни». Гарий Леонтьевич в настоящее время проживает в Москве, но духовной связи с Новокузнецком никогда не прерывал.

Во времена оные была хорошая традиция  - проводить декады  советской литературы. Приезжали со всех концов  поэты, прозаики, юмористы. К нам в Новокузнецк приезжал в одну из декад Роберт Рождественский, Валентин Распутин, Алексей Марков и многие другие.  Драмтеатр всегда был полон любителями литературы. Вход был бесплатный. Группы писателей выступали не только перед школьниками , студентами, но и в цехах заводов перед рабочими.  На память приходит такая  любопытная история с нашими кузбасскими  ребятами.  Как я уже сказала, писатели делились на группы и из Кемерова разъезжались по Кузбассу. В одну из групп московских писателей попали и наши земляки - Виктор Баянов и Игорь Киселев. Московские ребята, амбиций им не занимать, сразу установили порядок: первыми выступают В.Баянов  и И.Киселев, а в заключении , как положено по законам творческих встреч – лучшее в конце, будут выступать москвичи. Наши земляки не возражали.  В результате получилось все наоборот. Естественно, аудитория со вниманием слушала  своих земляков, а москвичей уже не воспринимала. Потому на следующее выступление москвичи  признали свое поражение и установили обратный порядок.

Не скажу, что была система эстетического воспитания, как например,  в Японии, но поощрялось стремление. Как-то были приглашены уже наши писатели из Кемерова в школу № 57. Приехала группа писателей во главе с секретарем писателей Кемеровской организации Евгением Сергеевичем Буравлевым. Оплатил эту поездку литфонд. Но для меня эта встреча учащихся с писателями запомнилась полным моим фиаско.  После встречи, Е.С. Буравлев поделился впечатлением  с  братьями по перу: « Больше никогда не поеду ни на какие  такие встречи». Мне было стыдно.  Представлялось тогда, что задача учителя -  пригласить  нравившихся поэтов  -  и все.  Но писатели не артисты и не клоуны, и если идут на такие встречи , то для серьезного разговора. Уже намного позже работая в вечерней школе, я начинала уроки литературы с творчества Кузбасских писателей. Литературное краеведение тогда поощрялось. Читали стихи, прозу, проводили параллели с классической литературой. И вот как-то само собой возникло желание у взрослой аудитории увидеть рядом живущих писателей. Конечно, мне всегда помнилось первое сокрушительное поражение. Только на  этот раз мои учащиеся были тщательно подготовлены, знали и биографии, и творчество. Пригласили  Игоря Киселева и Владимира Мазаева. И. Киселев читал стихи,  и тут было проще нам, а Вл. Мазаева  ( образованнейшего, грамотнейшего  прозаика: редактор его как- то даже сказала, что рукописи Вл .Мазаева в корректоре не нуждаются)необходимо было разговорить. Но моя  рабочая  молодежь  была во всеоружии: засыпали проблемами, вопросами, иногда коварными. Володя даже раскраснелся,  успевая отвечать и рассказывать. Кстати, Володя Мазаев   -  выпускник Новокузнецкого педагогического института. Его лучшие рассказы  печатались  на немецком , болгарском, венгерском, чешском языках. Его проза  - это образец воистину подлинно русской речи, без наигрывания и спекуляций, которыми злоупотребляют  писатели  ХХ1 века. Достаточно только вспомнить одни названия : «Багульник  - трава пьяная», «Коль жить да любить», «Жив останусь – свидимся», «Гармошка на том берегу», «Без любови прожить можно» , «Девочка во ржи», «Последний цветок лета», «Птицы не поют в тумане»… 

На ошибках своих и чужих учимся. Вспоминаю наши первые опыты в малиновских школах. Ведь почти все писатели выступали, приезжали из Кемерова, Новокузнецка в Малиновку.  Приглашали писателей  в основном в старшие классы.  Каждый класс заранее готовился к встрече.  Естественно, ребята читали, изучали произведения, знакомились с биографией. И вот   в эстетическую субботу, как мы называли эти субботы, состоялась встреча с писателем Емельяновым Геннадием Арсентьевичем.  Классный руководитель подготовила выступления учащихся о творческом пути писателя.  Первый выступающий начал рассказывать биографию прозаика. Тут писатель не выдержал и сразу заявил: «Ребята, свою  биографию я знаю».  Тогда ребята начали по очереди  пересказывать  содержание рассказов и повестей с собственным  анализом. На что писатель  адекватно прореагировал: «Ну ладно, я тогда пошел».  И вышел из кабинета. Тут был полный конфуз. Он решил, что раз дети все знают , а он, бесспорно, о себе тоже все знает, то и говорить больше не о чем.

Вот уже много лет в городе Новокузнецке  пропагандирует поэтическое слово  поэт, член Союза писателей, автор многих  поэтических сборников Эдуард  Данилович Гольцман. Он разработал целый блок встреч с детьми. Уроки его – это маленькие спектакли на сорок минут. Он верно уловил психологию малышей и предстает перед ними то Карлсоном, который спустился с крыши, то затевает какие-то игры со стихами. Уроки его смешные и веселые, добрые. Так и хочется вспомнить:

Валя у проталинки промочила валенки,
А я ее жалея, стал рядом с нею.

Тут и наивность, но и сердечное сопереживание, тут и бесконечная нежность и трогательная жертвенность, тут и весна, как символ возрождения природы, и радость дружбы. Это, наверное, и есть образец большой детской литературы. В городе живет и трудится талантливейший педагог Людмила  Александровна Маковская. Уроки – встречи с поэзией Э.Гольцмана она превращала  в выставку творчества детей: было море рисунков , сочиняли музыку к понравившимся стихам, аккомпанировала сама Людмила Александровна, разыгрывали сценки, читали стихи – и все это делали ДОШКОЛЯТА. Поэт же был  и «свадебным генералом», и действующим лицом, т.е. приходилось читать стихи, которых дети еще не знали.

Как известно, самый трудный возраст  - это, конечно, 5-7 классы. И вот тут-то надо вспомнить с огромной благодарностью Владимира Федоровича Матвеева. Он стоически несколько лет  в школах Кузбасса вел «Уроки смеха». В расписании  так и ставили: «урок смеха». Он разработал целую программу  не на один год ( как жаль, что программа его не была опубликована , и восстановить ее уже нет возможности).  Но уроки его не были лекциями, дети сами творили и басни, и рассказы, и стихи, и пародии и т.д. на самом высоком литературном уровне.  Володя тщательно собирал детские юморины, а потом их издал, сохраняя авторство. Он называл себя «учитель смеха». Но к своим урокам относился   не только серьезно,  но и с профессиональной ответственностью. На его уроках дети знакомились с творчеством Дмитрия Минаева, Василия Курочкина, Козьмы Пруткова, Саши Черного, Аркадия Аверченко, Михаила Зощенко . Всегда жалел только об одном , что детские и школьные библиотеки  книг юмористов  не имели в своих запасниках. Сегодня нет с нами Владимира Федоровича Матвеева, но жизнь  - не те дни, что прошли, а те, что запомнились. Добрая, светлая улыбка  «учителя смеха» долго будет жить в сердцах мальчишек и девчонок, а они в свою очередь поведают своим детям об уроках смеха  как о чем-то совершенно невероятном в школе, и непременно назовут имя этого славного человека, талантливого сатирика,  юмориста и учителя.

Надо отметить  и огромную заслугу в организации дней эстетики в Малиновке , в Ленинск-Кузнецком Бориса Анатольевича Рахманова. Его пародии пользовались большим успехом у школьников. Коротенькие, емкие, доступные,  не претендующие на заумь.  Школьники средней ступени всегда с удовольствием воспринимали его  выступления.

Десять лет подряд в малиновских школах   Первого апреля и традиционно в городах Кузбасса проводили писатели дни юмора.  Это была довольно большая группа писателей. Заводилой на таких встречах был Владимир Федорович Куропатов. Он  зачастую импровизировал  розыгрыши с детьми, так что  зал тоже напрягался.  В.Ф. Куропатов  - выпускник нашего пединститута, потому прекрасно  справлялся  с  аудиторией, владея чувством юмора. Принимали участие непременно Володя Матвеев, Борис Кобзарь, Виктор Корсуков, Геннадий Емельянов. Причем шутки, смешные рассказы, пародии были всегда на хорошем литературном уровне, без пошлости  и вульгарности сегодняшних юмористов. Один из московских журналистов, присутствовавший на такой встрече со школьниками , даже удивился: « А я думал, что будет какой-нибудь провинциальный  примитив, а вы  - молодцы, здорово!»

Не однажды проводились читательские  конференции в пединституте. Коля Николаевский, Саша Раевский, Володя Куропатов, Володя Мазаев, Виктор Чугунов, Геннадий Емельянов  встречались со студентами, на литфаке выполнялись курсовые работы по творчеству кузбасских писателей. Сегодня, благодаря Нэлле Викторовне Орловой ,студенты начфака приобщаются  к такой нужной исследовательской работе по краеведению. Много лет Нелля Викторовна была не только руководителем, организатором  знаменитых «Малиновский суббот», но  и знала, что называется в лицо, многих писателей. Одни были ее студентами : Боря Кобзарь, Володя Матвеев, Володя Куропатов, Володя Мазаев, Валера Зубарев, Саша Раевский, Коля Николаевский  - а это все студенты нашего НГПИ; некоторые стали друзьями  и коллегами: у Нелли Викторовны вышло уже в печати  свыше  десяти художественных очерков, типа  эссе.

Хочется сказать доброе слово  нашим  кузбасским писателям : куда бы и когда бы их не приглашали в гости будь  то рабочие или дети, школьники или студенты ,  - всегда откликались. Надо сказать,  что чаще всего выступления  не оплачивались.

Удручает только, когда появляются воспоминания типа «О Геннадии Емельянове» Владимира Ширяева в альманахе «Кузнецкая крепость» за  № 5,6  2002 – 2003 годов. Как известно, безгрешны  лишь те, кто лишен  возможности грешить.  Но точно знаю, что  писатель  Г.А. Емельянов был чрезвычайно чуткий к слову,  и любая фальшь, словесная пошлость, отсутствие знания, какое-то случайное  знакомство , может быть, не в самый  творческий период его жизни, не  принесло славы Ширяеву, а покойному писателю  было бы только  неловко и стыдно. Я не говорю, что господин Ширяев лжет, но существует журналистская, человеческая этика, этого требует приличие и благопристойность.

Апрель, 2009 год. Москва.

 P. S.  Сибирячка по рождению и по жизни. Заканчивала Новокузнецкий пединститут, где работала  лет семнадцать. Читала студентам  курс «Литературное краеведение».  Влюблена в творчество наших кузбасских писателей, особенно поэтов. Больше десяти лет руководила знаменитыми на весь Советский Союз «Малиновскими субботами»: «В этот день в гости к старшеклассникам приходят известные сибирские писатели и поэты, художники и музыканты…» - так начиналась передовица газеты «Правда».  Надо поправить газету в том плане, что писатели работали не только  в старших классах, а начинали с первого и до десятого.  Большинство, конечно, приезжали из Кемерова, пересаживались на электричку и еще ехали полтора  часа. Было три потока учащихся ( две школы ), потому вкалывали целый день. А в Ленинск-Кузнецком было 17 школ, там писателям приходилось жить по неделям.   Никто между прочим не жаловался  и не требовал комфортных условий. Спонсировали такую работу шахтеры во главе с Александром Ивановичем Шундулиди (ныне покойный) – поклонником  искусства и красоты. Только выступлением  на уроках эстетики, как мы называли такие встречи,  не ограничивались писатели, а рассказывали в газетах, журналах о наших  поисках, чем немало нам помогали, вдохновляли, вселяли уверенность.     

В 2004 году вышел мой справочник «Писатели Новокузнецка», который  был одобрен журналистами, писателями и управлением культуры города Новокузнецка.  

 

Валентина Григорьева

...В своём отечестве, в моём отечестве –
Друзей не отличаю от пророков.

Сергей Лавреньевич, огромное спасибо за журналы №№1, 2, 6 за 2006 год я получил. Особая благодарность за сборник Ваших стихов «Силица» с дарственной надписью. Для меня это - ценный подарок!

К сибирским печатным изданиям и сибирской литературе вообще давно испытываю уважение за её настоящее, живое художественное слово, искренность и правдивость любых произведений. Ваш автор уважает своего читателя до сих пор, чего не скажешь о многих литераторах «из Центра».

Когда получил от Вас №№ 1 и 2 «Огней Кузбасса» за 2009 год, прочёл их на одном дыхании, видимо истосковавшись по настоящей литературе. Увлекателен роман Владимира Андреевича Переводчикова «Колдунья Азея», жду с нетерпением его окончания. Хотелось бы пообщаться с автором, может быть поможете? Я долго время время находился под впечатлением романа Андрея Валерьевича Геласимова «Степные боги» (недавно получившем заслуженно литературную премию «Национальный бестселлер»), автор родом из Иркутска, пишет в романе о Забайкалье, В.А.Переводчиков сам же родом из Забайкалья. Кажется, что эти два романа дополняют друг друга в хорошем смысле этого слова...

Зарисовки Михаила Петровича Анохина «Мой друг Генка Лютиков» изумительно хороши, понятны, автор и герой - одно целое...

Путевые заметки Веры Лавриной читаются как хороший приключенческий роман...

В № 2/2009 как красиво и профессионально Валерий Плющев рассказывает о книгах. Вот так бы представлять ему в «Огнях Кузбасса» книги кузбасских авторов? Прирождённый мастер книговедения!

Познавателен очерк Сергея Исупова о Бийске, прочёл с интересом...
С уважением - Соколов Евгений Николаевич
25.04.2009

 

Свет  прошлого

Уважаемая редакция, в жизни сложилось у меня так, что живём мы в Подмосковье по месту службы мужа. Оба уже на пенсии. Но всегда-всегда помню и люблю улицы и улочки родного Кемерова, и, конечно, далёкое и милое Азаново. Сколько там прожито и пережито… А «Свет прошлого» лишь крохотная часть моего уважения, моей любви к малой родине, кемеровскому краю.

Даже одно время хотелось Тулееву послать эту статью

Мартыненко Евгения Ивановна (в девичестве Минаева)

Падения тронов и царств меня не
трогают; сожженный крестьянский
двор – вот истинная трагедия.
И.В.Гете

Мир много раз имел возможность
убедиться, что разоренный
крестьянский двор такая же
трагедия для государства, как и
поражение в войне.
Автор

Мы все от земли. Если даже в роду несколько поколений подряд  родились и прожили в городе, все равно ведь где-то там, далеко позади, в прошлом, корни наши от земли, от хлебопашцев. В душе у меня вечная признательность, любовь и благодарность российской деревне. Но кто из нас не предавал ее?  Многие трепетно любят деревню, но при этом живут в городе. Вот и я. Из таких. Теперь, когда не связана с работой по специальности, уехала бы туда. Ведь многие с годами, на пенсии мечтают иметь клочок земли для возделывания: выращивать хоть цветы, хоть редиску, словом, работать на земле. Недаром Л. Толстой работу на земле называл самым радостным трудом.

А моя «деревенька» — это сибирское село Азаново, что в 150 км. от Кемерова. Райское место! Через село течет речка Алчедат с чистой-пречистой водой. Воду для питья брали и берут из нее. По одну сторону, почти вплотную к селу чудесный бор с грибами, ягодами, зверюшками. А по другую – многовековая тайга, почти вплотную к огородам. Тайга сибирская, сказочная, со всем ее чудесным содержимым: берендеевы ели, ароматные пихты, царственные кедры, неправдоподобные по красоте поляны, родники, ручейки и разная-разная живность. А уж про ягоды, грибы и шишки кедровые и говорить нечего, одна радость от земной красоты и щедрости. Я всегда удивлялась и горевала: «Почему не открыли для себя Азаново кинорежиссеры?» Какие бы это были живописные съемки российской глубинки. И даже сейчас, когда осталось там, как поется в песне, «семь домов и три доски», есть что снимать кинооператорам. Конечно, «каждый кулик свое болото хвалит». Но я абсолютно уверена, что на огромные пространства вокруг нет краше и душевнее места.

И вот эти леса, покосы и пашни, веками кормившие многие поколения сельских жителей, остались ненужными, невостребованными в результате ельцинских реформ. А ведь в Азанове, помимо колхоза «Прогресс», была фабрика «Спорт», выпускающая  хоккейные клюшки и теннисные ракетки. Было лесничество, небольшая контора его стояла… Какое это было село. Большое, красивое и как-то по особому уютное.

Все было на своем месте, гармонично и пропорционально. Дворов было около 200. Школа, клуб, детсад, почта, два магазина. Всем была работа, все были устроены, нищих не было. Жили кто покомфортнее, кто попроще. Это зависело, как и во все времена, от количества работников в семье, многодетности и трудолюбия. Ельцинские реформы сделали то, на что и были рассчитаны. Колхоз распался, фабрика остановилась : зарплату не выплачивали, спортивная продукция вдруг стала никому не нужна. И пошло - поехало все вразнос. Уезжали кто куда, лишь бы найти заработки. Я не устаю удивляться, почему добрые люди чаще всего не умеют объединяться. Побросали все, разъехались, а спохватятся-то потом.

И стоит перед глазами милое Азаново со всеми своими красотами как укор человеческой неблагодарности.

Помню, собирались там поставить небольшую церковь. Прособирались, пока все разъехались. А ведь маковка церкви-это подлинный венец всей сельской панорамы. Право, глаз не отведешь : такую красу наводит на окружающий мир простая церковная главка. Ничего теперь этого не будет.

Сёла, которым посчастливилось расположиться около города, держатся. А вот в глубинке не могут выстоять. Если позакрывали почту, школу, магазин, кто ж там останется жить? Лишь старики, им ведь в школу не ходить. Кстати или некстати вспоминаются, мне кажется, выверенные, слова А.П. Чехова: «Коли деды и прадеды жили в деревне, то и внукам безнаказанно нельзя жить в городе» (Брату Александру. 21. 11. 1892г.) А я не даю в себе погаснуть надежде, что власти опомнятся, вспомнят о кормилице деревне по-хозяйски. И сельчан потянет на малую родину. Ведь еще кое-кто) остался на селе, не все уехали, даже пять учеников ходят в школу (пока не закрывшуюся).

Даже печальное место-сельское кладбище зелено и аккуратно. Дорога к нему чуть в горочку, расположено оно на приподнятом, сухом месте, среди редких деревьев около леса. Немало я удивилась, увидев, что кладбище ухожено, прибрано. Значит, ездят сюда, не бросают, помнят. И слава Богу. «Два чувства дивно близки нам, в них обретает сердце пищу: Любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим гробам». (A.C. Пушкин)

А когда-то здесь кипела и кружилась жизнь. Из далекого далека смотрит на меня мама. Сельская учительница в Азанове. Анна Кузьминична Назарова. Учительский стаж 43 года. Она из того поколения, на котором держался и тыл, и фронт. Не пришлось ей стоять у станка. Но зато с учениками долгие годы и весной, и летом, и осенью  работала на колхозных полях. Я не помню ее в те трудовые годы отдыхающей, без работы: то она на уроках в школе, то с учениками на колхозных полях. А если дома, то как заводная : ведь дома работы не переделать. Я, взрослый человек, не могу понять, как ее на все хватало. Школа, домой приносила несколько стоп тетрадей для проверки, маленькие дети, хозяйство : корова, куры - без этого   было не прожить на селе. Все успевала, все умела, в т.ч. и мужскую работу. Да еще успела оставить нам рукодельные работы: вязание , вышивку.

А чудный домашний аромат свежеиспеченного хлеба! Почему домашний? Когда вспоминаю этот запах хлеба, я вижу нашу уютную избу, русскую печь, и счастливое лицо мамы: «Хлеб удался!» Это уж потом-потом стали привозить в магазин хлеб из районной пекарни. Летом побывала на родине в Кемерове и Азанове. Родные места, родные постаревшие лица. И, конечно, побывала с сестрой на маминой могиле. О чем бы не заговорили, все возвращались к разговору о маме. Была она и была. Казалось, будет всегда. А мы, ее дети — уже взрослые люди, все куда-то торопились, раздражались, суетились. Мамы не стало, мы остановились и ахнули. Милая мама, а как же теперь мы без тебя? Со смертью мамы что-то треснуло в моей стойкости, в моем оптимизме. Теперь я точно знаю, что наши родители – это вроде заслона между нами и вечностью. И мысль, что я ее ни одним словом не обидела, утешает меня. Это я так считаю. А вдруг? Спаси, Бог. Неизбалованный материнской лаской А.С.Пушкин писал: «... люди, даже великие, поздно прозревают, Понимая, что была для них мать». А что я сейчас могу сделать для мамы? Вот эти строки, фотография на стене да бесконечная жалость.

В трудные и горькие минуты я обращаюсь к лучшим воспоминаниям того прошлого...

Медленно и нехотя уходит день. Закатное солнце заливает село. Конец лета. Длинная улица дальним концом упирается в лес. Крыши домов, верхушки деревьев очерчены косыми лучами уходящего солнца. Дневные заботы позади. Теперь можно чуток посидеть на ступеньках крыльца, осмотреться, поговорить с домашними, обсудить планы на завтра. Тепло, покойно. До чего ж отрадная, мирная   картина. А над селом вкуснейший в мире аромат. Так пахнут испеченные или отваренные свежие кедровые шишки. Наступает чудесная .пора кедровых шишек. В каждом дворе есть отведенная для шишек посудина. Ведро или котел. Туда насыпают шишки, сверху кладут траву. Это мокрица, лапчатка или пырей. Заливают водой и ставят на огонь. Закипело, чуть потомилось, и ведро снимают, воду сливают, траву выбрасывают. И вот оно, яство! Век бы ничего другого и не ел. На шишках нет смолы, она осталась на выброшенной траве. Орешки - «чистый изумруд» : скорлупки мягкие, ядрышки вкусные - превкусные. Мама и мы, ребятишки, как цыплята около нее, сидим на крыльце, щелкаем орехи, говорим о том о сём. Словом, наслаждаемся красотой вечера, душевным расположением друг к другу и ко всему мирозданию. На ступеньках крыльца растянулся кот Базила, а над нами мелькают ласточки и ныряют куда-то под застреху. Господи, какая благодать бывает на свете. Эти короткие посиделки-передышки как-то особо запомнились мне. Где все это теперь, тогда казавшееся вечным? Когда оглядываюсь назад, вижу наше село, полное несуетливой жизни, нашу улицу, уходящую вдаль и залитую предзакатным солнцем, нашу уютную избу и маму, всегда занятую делом.

А как не вспомнить веселое и деятельное время сенокоса. Труд нелегкий и радостный. Покосы отводились где-то в таежных угодьях, и путь туда был неблизким. По дороге на покос о чем только не переговорим с мамой. Собеседником она была очень интересным. Я уже была студенткой. Шли мы с ней как-то вдвоем на покос в солнечное летнее утро мимо хлебного поля. Огромное пространство, красивое, как море: набежавший ветер колыхал его. Отлично помню, как она повторила вычитанное где-то ею признание известного публициста: «Я никогда не видел, как растет рожь. То есть, может, видел да не обратил внимание». И от себя добавила: «И есть люди не только никогда не косившие, но и не видевшие покоса». И тогда, и теперь с особым удовольствием вспоминаю свои собственные впечатления от косьбы. А теперь косу беру в руки  лишь на 10 минут обкосить бурьян у забора на даче. Но зато со сладким удовольствием перечитываю описание Л.Толстым в «Анне Карениной» сенокоса, правдивое, со знанием дела: «...и Левин точно так же пошел по своему прокосу. Несмотря на то, что пот катил градом по его лицу и капал с носа и вся спина его была мокра, как вымоченная в воде, — ему было очень хорошо. В особенности радовало его то, что он знал теперь, что выдержит».

При встречах с сестрой, односельчанами чего уж не вспомним и не переберем по косточкам из того времени. И непременно кто-нибудь с радостной улыбкой скажет: «Ивана-Купалу помните? Ныне уж нет такого». И начинаем вспоминать, смеяться. У нас в Азанове с покон веков было заведено, что в ночь на Ивана-Купалу молодежь устраивала шутки над какими-то дворами или посыпали опилками дорожки от двора ко двору. Утром на широких улицах сплошь и рядом опилочные, тонкие дорожки, черным по белому, а  по ним ходят любопытные, т.к. посыпались эти дорожки со значением. Опилок у пилорамы целая гора, хватило б на дорожку до луны. Например, удумали: от калитки деда Макара посыпали дорожку до калитки Дарьи Азановой. Бабка Макариха утром увидела, посеменила по опилкам, потом вернулась и объявила Макару, что с сегодняшнего дня его кормить не будет, такого-рассякого жеребца. А жеребцу этому было 80 лет, наверное. Едва до калитки доковыливает. И гулял он с Дарьей еще зеленым пареньком. Три дня. И была она тогда Дашуткой. Да -а... , если пройти по этим опилочным дорожкам, много чего узнаешь. Чтобы меньше узнавали, у нас на Ивана-Купалу много мели, опилки разметали пораньше с утра. Если не успевали молодки размести, то из домов часто слышались звон-гром, рукопашная.

А вот еще. Наш сосед тракторист Егор навозил бревен и аккуратно сложил на улице у забора своего. Баню подновить хотел. Бревна лежали, никому не мешали. А утром мужики в окно ему стучат и кричат, чтобы бревна с дороги убрал: мешают, не проехать - не пройти. Выскакивает Егор,

Смотрит: «Мать честная, кто-то за ночь все по бревнышку раскатал по всей улице! Бревенчатая мостовая!» И пока он скатывал свои бревна на место, весь день над нашей улицей висели его некультурные выражения.   ...Эта наша золотая молодежь редко какой двор пропустит. То пропеллер из консервной банки на шпагате в трубу опустили: хозяева как затопят печь, так в трубе воет. Думали, бес поселился, хотели священника приглашать. Да полез хозяин на крышу трубу чистить и увидел этого «беса». И ругался, и смеялся…

Даже школу не пропустили. Летом в школе ремонт. Во дворе стоят свежевыкрашенные парты, обсыхают. Парты еще довоенные: тяжелые, черные, стол и сиденье сбиты в одно целое. Парты сохнут, сторож спит в школе. А утром все село веселилось, глядя на крышу школы. За ночь какой-то силач парты надел на конек крыши. В рядок. Говорят, директор потом разговаривал со сторожем при закрытых дверях. Целый месяц не могли снять парты с крыши, боялись ее проломить. Долго потом гадали, как туда-то смогли их затащить шутники. Ну а теперь на Ивана-Купалу ничего этого нет. Так ведь и молодежи на селе нет.

Пишут мне, что в двух подворьях ставят новые срубы. Это была самая приятная для меня новость. Как докричаться до государства, чтобы оно вспомнило о деревне, о сельских школах, о нашей брошенной фабрике, так необходимой людям? Ну не верится, что такое сказочное место зарастет бурьяном, потом подлеском. Я убеждена, что тот, кто виноват в умирании деревни, преступник. Всех, голосовавших за закрытие школ в деревне, даже если это десятки  таких законников, надо судить за это их «да». Что ж за «светлые» головы сидят на самом верху и не понимают, что рубят тот самый сук, на котором и сидят. Любой, даже малообразованный человек понимает: государство можно растоптать, но если жива деревня, страна возродится. Поэтому к деревне государственникам надо относиться, как к стратегическому понятию.

Прокомментировать
Необходимо авторизоваться или зарегистрироваться для участия в дискуссии.