Главное меню
Выпуски журнала
Адрес редакции:
650000, г. Кемерово,
Советский проспект, 40.
ГУК "Кузбасский центр искусств"
Телефон: (3842) 36-85-14
e-mail:
Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.
Александр Раевский. Древо вечности
Рейтинг:
/ 1
- Подробности
- Категория: Поэзия
- Автор: Раевский Александр Дмитриевич
- Просмотров: 2137
ВОТ ПРИЕХАЛ
Вот приехал в январе.
Крыши. Тени синие.
Тихо. Белая сирень -
Не в цвету, а в инее.
Снег небес вокруг избы
Чистоты исполнен;
Что ж такое позабыл,
Что ж такое вспомнил?..
Прощемлюсь в калитку я,
Обращусь к сирени:
Что молчишь, сестра моя,
Божие творение? Разгорается уже
Красота закатная…
Тихо, благостно в душе,
Что ж слеза вдруг капнула?
Разожгу среди зимы
Мёрзлые поленья;
Жаль, c тобой исчезнем мы,
Божии творения.
Вслед другие зацветут,
Иней их застудит…
Нас уже не будет тут.
Нас совсем не будет.
В ЗРАЧКАХ ДЕТСТВА
Лето. Облако в платке.
Деревенька вдалеке…
Напрягись – и разглядишь:
Блеск антенн, брусочки крыш,
Красный бак; в глубинке сада
Школа – кубик рафинада.
Во все стороны видна
Акварельная страна!
Там пригорок, там лощина,
Там в район пылит машина…
Там лесок – подбит местами
Серебристыми кустами;
Там Макар пасёт телят…
Сверху тёплый синий взгляд.
Сон стеклянный на реке.
Стрекоза на поплавке.
НА СЛЕПЫХ СКОРОСТЯХ
Дави педаль, прибавь ещё немного! -
Навстречу только ветра перезвон!..
Чем дальше даль и чем прямей дорога,
Тем мягче убаюкивает он.
Ну, вот!.. Дремали руки на руле,
Воробушек, зачем вильнул от стаи? –
Сырой шлепок!.. пушинка на стекле…
Так детство разбивается о старость.
ОЧЕВИДНОЕ - НЕВЕРОЯТНОЕ
Пичуги и жуки в лесу густом,
Грибы, цветы – все добрые соседи.
А вон и пень с отщепом под кустом –
Шикарное сиденье для медведя!
Я с троном пень сравнил от фонаря,
Но вот недавно, помнится, под вечер
Забрёл сюда увидеть глухаря,
Влекомый любопытством человечьим.
Листвой стволы клубились в вышине,
Мошка звенела в чаще полусонной,
Столбы лучей дымились… А на пне –
Медведь губатый собственной персоной!
Сидит себе и ласково урчит…
Как барин в шубе, хлопнувший рюмашку,
Сперва, балдея, щепкой побренчит,
Потом, кайфуя, нюхает ромашку…
ДЕРЕВО ВЕЧНОСТИ
Раздвинув столб вселенского пространства,
Вознёсшись выше всяких облаков,
Стоит оно – могуче и прекрасно!.. –
И ствол окован кольцами веков.
В ветвях его гнездятся только звёзды,
Хоть проросло из зёрнышка-Земли…
Молчит оно. Его молчаньем грозным
Пропитаны ветра и ковыли…
В тени его незримой - ¬ млеют дали…
И – как напоминанье о Суде –
В корнях лежат замшелые скрижали
И Книга человеческих судеб.
ДВЕ ЖЕНЩИНЫ
Пожилые женщины, подруги,
Вечерами ходят по округе,
Не спеша пройдутся по тропинкам,
Завернут к берёзам и осинкам, -
Легче им дышать среди деревьев,
Чем в своей разрушенной деревне…
Та, что старше – чопорона немножко,
В белой блузке со старинной брошкой,
Седовласа – симпатична, впрочем,
Сельская учительница в прошлом.
Что помладше, та в платке неярком,
Бывшая советская доярка,
В серой кофте, в платьишке обычном,
Тоже с сединой и симпатична.
У одной ночных бессонниц муки,
У другой от доек ломит руки,
Пусть они по-разному прожили,
Но всегда друг дружкой дорожили.
Две судьбы закатных, две подруги
Не бесцельно бродят по округе,
Русские стихи с душой читают…
Все их сумасшедшими считают.
* * *
Безумный мир ещё чадил,
Кровянил в смертном беспорядке,
А я по краешку ходил,
На жизнь поглядывал украдкой.
Не состоял, не воевал -
Хранилось наше поколенье –
Не ведал, не осознавал,
Что это Божье провиденье:
Стране, истерзанной войной,
Тогда давалась передышка…
Ни над войной, ни над страной
Я не задумывался слишком.
Беспечно юность подгонял,
Как банку ржавую пиная,
И ждал, и ждал свой идеал,
Тебя - иная, неземная!..
Лелеял в сердце и в мозгу,
Что это всё-таки случится:
Бродить мы будем на лугу
По василькам и медуницам…
Мечтал: продлится на века
Пора счастливого цветенья,
И отразится в облаках
Двух душ и тел переплетенье!..
Но так уж вышло, что ко мне,
Как тот глоток во время жажды,
Твой образ лунный в странном сне
С небес явился лишь однажды.
Кипела чаша бытия,
И луг нас ждал - душист и светел,
Но слишком поздно, грусть моя,
Среди земных тебя заметил.
Пока вострил своё стило,
С судьбой играл до беспредела,
Украдкой счастье обошло,
Ну, ни ресничкой не задело!..
Печаль моя! Моя звезда!
Хоть усмехнись, хоть возрази мне,
Но ты безумно молода,
Я безвозвратно многозимний.
Грядут иные времена,
Другие вырвутся на воздух,
И все забудут про меня,
Когда уйду бродить по звёздам.
В краю забвений и разлук
Зашелестит трава иная…
А ты ходи, ходи в тот луг,
Меня украдкой вспоминая.
ВИДЕНИЕ
Равнина молчала. А сердце стучало…
Безмолвно и плавно - жалей не жалей -
Небесное войско к закату промчалось…
Один я остался на горькой земле.
Стою, очарован тоской несказанной,
Созвучной душе, недоступной уму,
Последний огонь провожу со слезами…
И холод межзвёздный, как данность, приму.
Но свято поверю, что войско вернётся.
И снова собравшись на битву со злом,
Возьмут и меня. И тогда мне найдётся
Копьё и кольчуга, и конь под седлом.
Пойму, позабыв всё, что мучило прежде,
Что свой средь своих я - и даль нам близка,
Сомкнувшись в ряды, в осенённых одеждах
И в шлемах победных мы будем скакать…
Стремительно-плавно, клубя облаками,
Умчимся к закату, растаем во мгле, -
Затопит безмолвьем, укроет веками…
А кто-то останется ждать на земле.
* * *
…Тихо от мороза. И душа тиха.
Сивая берёза. А на ней глухарь!
На столе горбушка. Луковицы две.
И тепла избушка, да примёрзла дверь.
Сатанеет стужа в костяном саду.
Никому не нужен. Никого не жду.
Глухо, как в берлоге. Занесён мой схрон.
Замело дороги с четырёх сторон.
Подоконник в льдинках, иней по краям.
В тишине один я. Одинокий я.
Щурится на старость молодость моя.
Подструнить гитару иль достать баян?
Конь мой бродит в дальних, тусклых выпасах…
Лучше б никогда я в рифму не писал.
Бродит конь мой в далях, гриву опустив…
Эх, башка седая, жалостный мотив!..
Уплываю в грёзы, наклонясь к мехам,¬ -
Сам себе берёза, сам себе глухарь.
© 2007—2024 Союз писателей Кузбасса