Вроде бы ты не был слишком пьян,
Но меня, признаться, озадачил -
Ты сказал: «Давай-ка за удачей
Навсегда махнём за океан».
Знать, готов хоть к чёрту на рога,
Но скажи, приятель, Бога ради,
Что мне в той Америке-Канаде,
Если мне Россия дорога?
Пусть в стране той сытное житьё,
Что в ней делать с русскою душою?
За морем веселье – да чужое,
А у нас и горе – да своё.
Мне твоя чужбина не нужна.
Каждому дарованы Всевышним
Мать одна и родина одна.
Воздухом ли,
родиной ли дышим?
Выстрадал за сотни лет народ
Поговорку о чужом веселье…
Я хочу, чтобы из года в год
Те же звёзды надо мной висели.
Чтобы, как река, заря текла
И алела над моей Россией.
Не было и нет её красивей,
Жаль, не часто радостной была.
Кажется, забрезжил и над ней
Новой жизни свет
за дальней далью…
Долго жили с горем и печалью,
Доживём и до счастливых дней.
Нам бы, со страной судьбу деля,
В поле выходить
с рассветной зорькой,
Чтоб не заросла
полынью горькой
Отчая просторная земля.
2006
* * *
К ветке багряной притронусь...
Что это нынче со мной –
Кротость, умиротворённость
Перед грядущей зимой?
Выйду в широкое поле,
Слажу у речки костёр.
Ясность в душе и простор,
Вольная воля.
Родина, светлая Русь,
Милая с детства равнина,
Нынче что радость, что грусть –
Всё мне едино.
Лет моих прожитых рать,
Ты ли велишь мне отныне
Бережно в сердце вбирать
Горечь полыни?
Запах тревожный земли
Явственно слышу впервые
Там, где цветы полевые
Так беззаботно цвели.
Я б, не сгибаясь под ношей,
Шёл до конца своих дней,
Если бы стал мне ясней
Замысел Божий,
Да не смущали бы мне
Душу степные курганы,
Да не ходил в вышине
Коршун кругами.
2002
Весенние возвраты холодов…
Когда, весны привычный ход ломая,
Метёт метель в двадцатых числах мая,
Я к этому морально не готов.
Я синим утром вышел в дальний путь,
А в полдень оказался в снежной буре.
Такая вот Весна-красна в натуре.
Я поумнею ли когда-нибудь?
Опять, в который раз, попал впросак,
Продрогший до костей, в тайге кукую.
Ну что мне было шапку меховую
На всякий случай затолкать в рюкзак!
Бывалый, битый, – к своему стыду,
К стыду и горю – в белой круговерти
Не то чтобы на волосок от смерти,
Но где-то рядом – чур меня! – бреду.
Добраться бы скорей до зимовья,
Не потерять тропу в снегу глубоком.
Уже не раз мне выходила боком
Излишняя доверчивость моя.
Порой коварен Север и жесток,
Когда ты слишком оптимист к тому же.
То жжёт нас после оттепели стужа,
То ветер перемен сбивает с ног...
И всё же в мае веришь, как всегда,
Что теплые деньки и в самом деле близко,
Что не замёрзнешь невзначай, когда
Заявится зима-рецидивистка.
2004
Даль – ногами добудь!
Марина Цветаева.
Станет мне одиноко –
Значит, надо идти…
Друг мой верный, дорога,
Нам с тобой по пути!
Соберусь поскорее
И пойду налегке
Вдоль реки по тайге.
Мимо пижмы, кипрея.
В жилах кровь разогнать,
Чтоб струилась резвее,
Боль-тревогу унять,
Грусть-кручину развеять.
Сколько можно скучать,
Мхом, как пень, обрастая?
Как я рад повстречать
Глухаря, горностая…
Любо-дорого мне
У рыбацкой избушки
Посидеть в тишине
Рядом с песней кукушки.
До конца моих дней,
До последнего срока
Есть ли воля вольней,
Чем простор и дорога?
Трудный путь мой земной
Мне милей год от года.
Да пребудет со мной
Радость пешего хода!
2008
Когда на плёс, надсадно воя,
Моторка выскочила вдруг,
Её вибрирующий звук
Ударил в скалы надо мною.
И осыпь вздрогнула крутая,
И камни с места сорвались,
Запрыгали по склону вниз,
Пыль ядовитую взметая.
Мне путь отрезал град камней,
А сзади – крутизна прижима.
Но смерть, летевшая ко мне,
По счастью, просвистела мимо.
Я в двух шагах, у серых скал,
Где только что вода бурлила,
Объятый ужасом стоял,
И мне не до рыбалки было.
Когда улёгся камнепад,
Мне в голову пришло, что скоро
Хранившие молчанье горы
Ещё не так заговорят.
Но, может быть, пугаться рано,
И почему я должен знать,
Залижет ли природа-мать
Свои бесчисленные раны?
Её до белого каленья
Мы довели, до исступленья,
Но ничего, брат, ничего,
Ещё не светопреставленье,
Лишь репетиция его.
2009
Какой ни была бы погода
В верховьях глухого распадка,
При полном отсутствии мёда
Живётся медведю несладко.
Хозяин таёжной долины,
К суровостям быта привыкший,
При острой нехватке малины
Он вряд ли утешится шикшей.
Когда же зима на пороге,
Медведь, как разрядник по бегу,
К спасительной чешет берлоге
По льду босиком и по снегу.
Нас мало ль таких вот, с приветом,
С кем Север обходится круто.
Живёшь чёрт-те где, и при этом
Ни мёда тебе, ни уюта.
Но так ли горька эта доля?
Ну да, здесь не в меру прохладно,
Зато малолюдье, раздолье,
Колымский простор неоглядный.
Осенним денёчком погожим,
Вальяжный, с лоснящейся шерстью,
Налившийся жиром подкожным,
Медведушка бродит в блаженстве.
Конечно, мы в том виноваты,
Что в угол медвежий залезли,
Но ты меня, встретимся если,
Не трогай, сосед мой мохнатый.
2003
Я вчера после зорьки вечерней нечаянно
В камышах возле берега озера чайником
Зачерпнул отраженье звезды.
Странный привкус у этой воды…
У ночного костра кружка чая горячего
Жарко грудь колыхнула и в кровь мою вкрадчиво,
Словно бы приворотное зелье, вошла,
В сердце яркую радость зажгла.
Стали звёзды казаться нежнее, доверчивее,
Метеоры высокое небо прочерчивали,
Гасли, вспышкой на миг озарив
Тёмный лес и озёрный залив.
Никогда ещё в жизни я не был блаженнее
И в земной красоте я искал отражение
Этой вот красоты неземной,
Что сверкала всю ночь надо мной.
Был один я в тайге и один в мироздании
И входил без опаски в туманности дальние,
Но родная земля до конца моих дней
Будет мне всех созвездий родней.
Константин Эдуардович,
Ваше пророчество сбудется:
Расцветут среди звёзд города,
А на милой Земле моей
дождь, бездорожье, распутица,
Но отсюда я в будущей жизни
лететь не хочу никуда.
Там, на Млечном пути,
по обочинам нет подорожника,
И не смог бы я жить без берёзовых рощ.
…А на озере чёрном гагара
одна-одинёшенька,
Надрываясь, кричала всю ночь.
2004