Анна Дронова. Чужестранная

Рейтинг:   / 3

ПлохоОтлично 

Подробности

Категория: Поэзия

Автор: Дронова Анна Николаевна

Просмотров: 3534

2011 год, Выпуск № 5

Я на всё смотрю удручённо:

в сей пустыне полно песков!

Я – в стране условно учёных,

в гордом городе дураков.

 

Дефицит премудрого глума,

дефицит безумных поэм…

Я – в стране умеренно умных,

создающих массу проблем.

Лучше с краю, чем с чужаками

в эпицентре. В некой стране,

крытой кривдами и песками –

неизвестно, по чьей вине.

 

Лучше быть шутом и пришельцем,

облаками всё обложить…

Я – в стране ущербных умельцев,

не умеющих просто жить.

 

Лучше тратить и ждать расплаты,

а не прятать часы-гроши.

Я – в стране, успешно ужатой

до размеров одной души.

 

* * *

 

Я бы гостей твоих — спровадила.

Я бы тебя — часами гладила.

 

Я бы тебя — ласкала-нежила,

а за окном бы — стужа снежная.

 

Я бы тебе — казалась кошкою,

в мысли-ковры когтями вросшею,

 

верною, имя твоё урчащею.

Я бы прижалась по-настоящему.

 

Я бы тебя — касалась пальцами,

пальцев моих — едва касался бы,

точно печатью, всею кожею.

Я бы твои улыбки множила.

 

Я бы тебя укрыла радугой,

только тебя дразня и радуя.

 

Я бы в твои ладони пряталась,

только тебе годами радуясь.

 

Я бы в твои ресницы плакала.

Двери бы нам казались арками.

 

Стулья бы нам казались креслами —

если бы, мой ненаглядный, если бы...     

 

 

 

* * *

 

    Встретить тебя отчаявшись,

я ночью не вижу снов.

    Где ты сегодня шляешься,

в каком из чужих миров?

 

    Годы стирая начисто,

я горе несу тебе.

    Где ты сегодня прячешься,

в какой из ночных степей?

 

    Месяцем с неба скатишься

в ладони мои, смеясь.

    Прячешься — точно плачешься,

мой витязь, мой верный князь.

 

    Ходишь — скажи-ка: режется? —

босой — по стеклу-углю.

    Жжёт? Я не знаю, где же ты,

я просто тебя люблю.

 

    Вырву ли корень, встречу ли

тебя — в полосе потерь?

    Сердцем и кровью меченый,

куда ты идёшь теперь?

 

    Дым, с перевала стаявший

при первой живой звезде.

    Чем ты сегодня маешься,

с кем знаешься, бредишь — где?

 

    Ясной толпою падчериц,

прабабушек окружён,

    где ты сегодня значишься,

в каком из моих времён?

 

    Освободись! (Под натиском

намерений и ветров

    прятаться — значит, тратиться.)

Увижу в любом из снов.

 

    (Прятаться — значит, мучиться!)

Достану из-под земли.

    Слёзы — мои попутчицы,

лазутчицы — истекли.

 

    Но — провожая  ропот мой —

с пути не собьёшь меня.

    Росчерк, тобой натоптанный,

прочту на любых камнях.

 

 

Цветок

 

Бутоны открыв остриём,

стоял, головою покачивал,

раскачивал сердце моё,

своей красотой озадачивал.

 

Он тоньше любой тишины,

он легче ажура паучьего.

Мои потаённые сны

смотрел и украдкой разучивал.

 

Распяты его лепестки,

крест-накрест упрямо развёрнуты.

По всей сердцевине — стежки:

не сердце ли смолоду вспорото?

 

Кивала волшебным кивком

его голова белокурая.

Была бы таким же цветком —

не меньше бы я бедокурила!

 

Он в небо смотрел, а сейчас —

дрожит, опускается, тянется

ко мне, стебельками стучась

в моё человечье беспамятство.

Всё ближе, всё ниже ко мне

спешит, пригибается, клонится.

Я тоже верна

весне.

Я тоже больна

бессонницей.

 

В петле, на узорном стебле —

он солнечный! он обольстительный!

А краше цветка на земле

ни разу — не рвали, не видели.

 

А с ним — хорошо-хорошо:

в раю не бывает блаженнее!

Не хочется, чтобы ушло

из жизни — такое вторжение.

 

Не хочется, чтобы увял,

исчез планетарно и расово

его благородный овал.

Цветущий!

Возьми и меня с собой.

 

* * *

 

Звукопись — рукопись —

белые чары.

Сердце аукнулось

и застучало.

 

Знакопись — тайнопись —

темные шрифты.

Сердце отмаялось —

в темпе молитвы.

 

Светопись — летопись —

древние притчи.

С неба наведались

пастыри птичьи.

 

Цветопись — кронопись —

листья и ладан.

Сердце исполнилось —

в ритме распада.

 

Клинопись (кланопись).

Племя — за племя.

Долгими ранами

стянуто время.

 

Стрелами, струнами...

Речь-пантомима.

Устная рунопись,

письма из дыма.