Ольга Ожгибесова. Вознесеньев день
Рейтинг: 



/ 0
- Подробности
-
Категория: Проза
-
Автор: Ольга Ожгибесова
-
Просмотров: 1667
-
2016 год, Выпуск № 2
Вознесеньев день
Старики говорят, что в 1941 году
праздник Вознесения
пришелся на 22 июня…
Не потревожив сонных деревень –
Пускай еще подремлют лишний час,
Сходил на землю Вознесеньев день –
И не сказать, в какой по счету раз.
Поставив точку на земной судьбе,
Навек свободный от терновых уз,
Шел по дорогам – от избы к избе,
Прощаясь с миром спящим, Иисус.
Вот запоют спросонья петухи –
И станет облаком земная плоть…
И, отпустив последние грехи,
Врата откроет перед ним Господь.
А в деревнях начнется суета…
Великий праздник – значит, пир горой!
Ну, как не выпить рюмку за Христа,
За царство вечной жизни неземной…
Так нас учили деды и отцы.
И мы покуда с верою в ладу…
Но, словно птицы черные, гонцы,
Загнав коней, пророчили беду.
Вдруг оборвав трехрядки перелив,
Мир погрузился разом в тишину…
И, жен обняв, детей перекрестив,
Ушли мужья… кормильцы… на войну.
Живым – живое… К праху – только прах.
В нас и сегодня эта боль кричит…
Так поцелуй прощальный на губах
От вдовьих слез по-прежнему горчит.
Я – атеист. Не верю в чудеса.
(И в том своей не чувствую вины).
Но все-таки – ушли на небеса,
Сдается мне, солдаты той войны.
Какой бы с нами ни было беды,
Но дух от века побеждает плоть…
Они ушли в те райские сады,
Что в Вознесеньев день открыл Господь.
***
Летчик-внук прислал фуражку деду…
Тот подарку, как мальчишка, рад.
И обнову в светлый день Победы
Он надел на праздничный парад.
И хотя пехотным лейтенантом
Он закончил прошлую войну,
Но фуражка внука с синим кантом
Украшала деда седину.
Шел старик в строю, хромал неловко –
Зацепила пуля под Москвой.
И клюку, как верную винтовку,
Он сжимал вспотевшею рукой.
Шел и плакал – видно, сдали нервы…
И на миг вернулись в память вдруг
Первая атака в сорок первом,
В том бою погибший лучший друг…
Дождь по крышам отстучал стаккато,
Прело пахла майская земля…
Шел старик, как будто в сорок пятом
По брусчатке древнего Кремля...
Вечером, устав, как после боя,
Вспомнил всех – и мертвых, и живых:
Сняв фуражку внука, выпил, стоя,
Сто заветных граммов фронтовых.
***
Отца убили под Москвой…
Мы не успели познакомиться.
Но каждый вечер у околицы
Я ждал его с войны домой.
Мать говорила: «Он придет!» -
И похоронке злой не верила –
Ей для любви всего лишь год
Война безжалостно отмерила…
Мать говорила: «Он придет!» -
Целуя мой затылок стриженный.
Мне в детских снах казалось: вижу я –
Отец стучится у ворот.
Не разобрать впотьмах лица,
Но мать к нему – крылатой птицею…
Знать, обручальных два кольца
Не зря хранила за божницею.
И по ночам тайком не зря
Крестилась на иконы истово –
Молила божьего царя
Сберечь любимого от выстрелов,
Спасти из адского огня,
Из моря вывести, из топи ли –
Не для себя, а для меня,
Его белоголовой копии…
Но детский сон не сбылся мой,
Нет матери и нет околицы…
Отца убили под Москвой –
Мы не успели познакомиться.
Старик
Он коротает век с котом –
Давно старуха на погосте.
И дети редко, словно гости,
К отцу заглядывают в дом.
Пьет по утрам несладкий чай,
Хотя достаток – слава Богу!
Но в эти годы надо ль много? –
Здоровью бы не подкачать.
Он хорохорится порой:
Мол, девяносто лет – не старый.
Жаль, подходящей нету пары,
А так – вполне еще герой!
Мол, фору дать могу еще,
Когда не хворый и тверезый…
И на седой щетине щек
Темнеют старческие слезы.
Он, как ребенок, видит сны,
В них – мама, сестры, солнце, лето…
На деда смотрит со стены
Солдат молоденький с портрета.
В его глазах – такая даль…
В них – вечный свет святого года…
Хранится в ящике комода
Со снимка старого медаль.