Адрес редакции:
650000, г. Кемерово,
Советский проспект, 40.
ГУК "Кузбасский центр искусств"
Телефон: (3842) 36-85-14
e-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Журнал писателей России "Огни Кузбасса" выходит благодаря поддержке Администрации Кемеровской области, Министерства культуры и национальной политики Кузбасса, Администрации города Кемерово 
и ЗАО "Стройсервис".


Сувенир из глубинки. (рассказ)

Рейтинг:   / 0
ПлохоОтлично 

С девицами Виктор Семенович угадал. Увидев их, Болышев-младший живо оглянулся:

– Полукровки?.. Нормально!

Виктор Семенович развязно подмигнул:

– Москвички, наверно, надоели?.. – Он чувствовал себя не в своей тарелке. Все-таки старше Болышева лет на пятнадцать, а надо держаться на равных, этаким плейбоем. – Девочки, знакомьтесь, наш столичный гость Дмитрий Олегович. Ценитель женщин и деловой...

– Какой еще Олегович! Просто Дима, – перебил Болышев. – Отличный парень и незаменимый товарищ!..

Девицы на заднем сиденье смотрели, как принцессы крови, высокомерно и неприступно. «Может, у них так полагается, – подумал Виктор Семенович, полчаса назад заказавший их по телефону. С путанами дел он еще не имел. – Раззадоривают клиента».

– Гузель. Айни, – промолвили девицы.

– Э, так не пойдет! – Болышев-младший распахнул дверцу джипа. – Одна ко мне, вторая сидеть. Я между вами!

Джип резко взял с места. Виктор Семенович со сдержанным недовольством покосился на водителя. И этот хочет показать свою крутизну перед сыном шефа!.. Сам тем не менее оглянулся на заднее сиденье, с поспешной улыбкой поинтересовался:

– Устроились? Все нормально?..

– Где шампанское, Семеныч? – Болышев-младший уже обнимал девиц, с обеих сторон прижимая к себе. Те как-то враз потеряли свое высокомерие и хихикали, будто от щекотки. Угрюмоватая хантыйка низко, с сипотцой, татарочка кокетливо. – Что за знакомство всухую! Дамы хотят шампанского! Доставай, Семеныч!..

Пришлось остановиться. Посуда была, но Болышев настоял, чтобы все пили из горлышка. «Последние анализы были нормальные. Спид – не грозит. О, стихами заговорил!.. – хохотал он, передавая тяжелую, темного стекла бутылку девицам. – Не дай себе засохнуть!»

Болышев-младший выглядел рубахой-парнем, и Виктор Семенович тихо хмыкнул. Оба дня до этой поездки на пикник сын генерального был другим. Дотошнее проверяющего он не видел, хотя парню и тридцати нет. Бульдожья хватка. Болышев-младший и внешне смахивал на бульдога: выпуклые бесстрашные глаза, тяжелая челюсть, небольшое, но крепкое тело. Харизма. Лидер от природы. Виктор Семенович недолюбливал таких людей. Наверно, потому, что в жизни все время приходится им подчиняться.

Быстро выехали за город. Стоял июль, единственный теплый месяц в их краях. С обеих сторон бетонки тянулся белый песок с коренастыми, крепко вцепившимися в почву соснами. В салон врывался смолистый запах нагревшихся на солнце стволов.

Можно было поехать в пансионат нефтяников, где весь джентльменский набор – от сауны до бара и бильярда, – но Виктор Семенович передумал. Этого добра и в Москве хватает. Судя по девицам, Болышев-младший любит экзотику. Будет ему экзотика.

– За семнадцатым километром есть поворот на грунтовку, – сказал Виктор Семенович водителю Славе. – Там свернешь.

Лет пять назад он возил туда, на хантыйское святилище, ребят из педколледжа. Хорошее было время, тогда в колледже неплохо платили. Если бы ему в ту пору сказали, что придется заниматься унитазами и биде, он бы рассмеялся в лицо.

Пришлось. И еще постоянный страх, что уволят, не объясняя причины.

При подъезде к семнадцатому километру Слава объявил, поглядывая в боковое зеркало:

– Менты. Нас тормозят.

– Откуда взялись? – Виктор Семенович встревожено оглянулся. Любая неожиданность, а тем более встреча с обнаглевшими в последние годы гаишниками, была сейчас ни к чему.

– Откуда... В засаде, козлы, сидели, скорость засекали. – Слава съехал на обочину и остановился. – Гадство, никто из встречных не помигал!..

Гаишник был молодой и белобрысый, с тщательно выбритыми скулами. Он вылез из милицейской «восьмерки» и стоял, похлопывая по ладони полосатым жезлом. Второй гаишник оставался в машине.

– Ограничительный знак видели? Чего нарушаем?... Документы.

Виктор Семенович, отодвинув в сторону Славу и чувствуя угодливую улыбку на своем лице, быстро заговорил:

– С кем не бывает, товарищ сержант. Обещаю, все будет хорошо, никаких больше нарушений. Заходите в «Палаццо», будем рады, вот моя визитка...

– Командир, какие проблемы? – От джипа вразвалочку приближался Болышев-младший с недопитой бутылкой шампанского в руке.

«Все испортит, здесь не Москва!..» Виктор Семенович сделал движение навстречу, чтобы задержать его. Не замедляя шага, Дмитрий вполголоса бросил:

– Забирай секьюрити и – в машину. Быстро!

Не послушаться было нельзя, но и оставлять гостя один на один с гаишниками Виктор Семенович не мог. Он в нерешительности остановился. Болышев-младший о чем-то заговорил с белобрысым милиционером, потом оглянулся на джип и нетерпеливо махнул рукой. Виктору Семеновичу пришлось открыть дверцу и сесть рядом со Славой.

– Ты меня удивляешь, Семеныч, – попенял через минуту Болышев, пряча в джинсы свернутые на американский манер и перехваченные резинкой деньги. – Кому свидетели нужны? Такие дела с глазу на глаз делаются. Держи свои корочки, секьюрити!.. Я прав, птички? Что вы на этот счет думаете?

Девицы, которые не теряли времени даром, быстро убрали косметички и с готовностью подались к Болышеву. Они давно поняли, кто здесь главный.

Хантыйское святилище находилось на высоком берегу реки. Ствол стоящей у самого обрыва сосны был в следах выстрелов. Следы затекли смолой и с земли были едва различимы. На тянущем с реки сквознячке болтались полоски полуистлевшей материи, завязанные на нижних ветках. Немного в стороне висела на жерди шкура лошади. Вернее, оставшиеся от нее бурые лохмотья.

– Подарки богам, это понятно. – Дмитрий выбрался из джипа и зорко поглядывал то на полоски материи, то на лошадиную шкуру. – А стреляли в дерево зачем? Я не врубаюсь.

– У них обычай такой. Выражают таким образом признательность священному месту и богам. Раньше стреляли из луков, позже – из ружий...

– Хороша признательность!.. – засмеялся Болышев. – Так ты предлагаешь здесь поляну раскинуть? Заразы не подцепим?

– Ну что вы, Дмитрий Олегович. Здесь особая энергетика. Ханты не зря это место выбрали.

Болышев почти не слушал. Он подставил лицо приятному ветерку с реки, глубоко, всей грудью вдохнул. Его крупные ноздри по-звериному чутко раздулись, литое тело подобралось. Виктор Семенович отвел глаза. Сейчас сын шефа особенно походил на молодого бульдога.

Между тем Слава достал топорик и направился в лес за сушняком. Девицы подошли к краю обрыва и, смеясь, развели в стороны руки, будто собирались лететь. «Нормальные девчонки», – вскользь подумал Виктор Семенович, невольно присматривавшийся все время к ним. Такие же когда-то у него учились. Почти такие...

– Говоришь, даже стрелы есть? – Дмитрий с любопытством посмотрел на священную сосну.

– Стрелы сгнили, наконечники остались. В ствол вросли. У хантов они, как вилки, с двумя остриями.

– Интересно. Надо бы парочку увезти. Секьюрити из леса придет, пусть займется... Ладно, Семеныч, давай спиннинг, пойду побросаю. Люблю природу!..

Когда Болышев с единственным щуренком поднялся на обрыв, уха уже кипела. Виктор Семенович уважительно принял улов, и через несколько минут выпотрошенный щуренок отправился к захваченной из дому стерляди. Щуренок мог испортить уху, но поступить иначе было нельзя. Добыча гостя.

Под уху выпили, на этот раз водки. Болышев-младший ел и пил с удовольствием, и Виктор Семенович с надеждой подумал, что пикник, кажется, удался. Все, даст бог, будет хорошо.

– Расслабься, Семеныч, – насмешливо-понимающе сказал Дмитрий. – Успокойся. Не все у тебя в филиале о кей на сто процентов, но стараешься. Вижу. Так генеральному и доложу... Перспектива у тебя есть!

Кровь бросилась Виктору Семеновичу в лицо. Было оскорбительно, что этот нагловатый парень так легко разобрался в его чувствах. И в то же время отлегло от сердца. Когда шеф присылал сына с проверкой, нельзя было знать, что за этим последует. Виктор Семенович слышал, его предшественник слетел с места именно после такой проверки. Говорят, больше года ходит без работы.

Они выпили еще, и Виктор Семенович сам полез на сосну у обрыва искать наконечники. Смотреть вниз было страшно, выпачканные смолой брюки наверняка придется выбросить, но наконечники, которые перед этим добыл из ствола Слава, теперь представлялись ему неказистыми.

Болышев-младший показывал с земли на наплывы на стволе, где могли быть наконечники, потом это ему надоело. С татарочкой он направился вниз к реке.

– Мазь от комаров возьмите, а то задницы искусают! – бросил вслед Слава. Он не пил, но вел себя по-свойски и компании не портил.

– Не покусают, не ссы! – как равному ответил ему Болышев.

Налегая на нож, Виктор Семенович позавидовал им. Вот что значит один возраст! Между ним и этими молодыми мужиками постоянно ощущалась дистанция, как ни старался он сделать так, чтобы ее не было.

Как ни заставляй себя, как ни насилуй, все-таки он чужой в этой новой жизни! А с другой стороны, куда денешься?..

К вечеру стала донимать мошка. Усевшись вокруг костра, еще раз выпили и закусили. Нужно было возвращаться в город, но сделать это оказалось не так-то просто. Красный от водки и от того, что целый день провел на солнце, Болышев-младший уезжать не желал. Виктор Семенович едва уговорил его, пообещав завезти по дороге на летнее хантыйское стойбище.

– Там есть что взять? – требовательно допытывался Болышев. – Наконечники ерунда! Что-нибудь такое, чтобы ни у кого не было!..

Оказывается, на своей подмосковной даче он собирал старинные вещицы, не только русские. В конце концов, он патриот, все народы, которые живут в России, ему братья. Надоели эти американцы с их компьютерами и резиновыми бабами!..

Виктор Семенович давно заметил, что у татарочки, которая спускалась с Болышевым к реке, тушь на глазах размазана. Плакала? Но что можно сделать с путаной такого, чтобы она обиделась?.. В любом случае надо было что-то предпринимать, иначе придется иметь дело с «крышей».

Болышев его опередил. Когда они сели в джип, он напористо заговорил:

– Брось дуться, все нормально! Хочешь за моральный ущерб?.. Держи! Хватит?.. У тебя спрашиваю, хватит? Теперь нормально?..

Зажав в кулаке деньги, девушка молчала, отвернувшись к стеклу.

Каждый раз раньше, когда привозил на стойбище студентов, Виктор Семенович ловил себя на странном чувстве. Оббитое толем приземистое летнее жилище, загон для оленей с тлеющей и густо дымящей гнилушкой, глиняная печка для хлеба, покосившийся амбар на четырех высоких ножках с приставленной лестницей... Казалось, времени со всеми его переменами здесь не существовало. По пути из города оно запуталось в черном ельнике, утонуло в болотах, не смогло перебраться через просторные озера.

Что-то похожее Виктор Семенович почувствовал и сейчас. Залаяли собаки, из толевого жилища выглянул и быстро нырнул обратно низкорослый паренек.

– Ханты народ застенчивый, деликатный, – стал пояснять Виктор Семенович, будто в джипе с ним сидели студенты. – Подождите, сейчас хозяин появится.

Через минуту и в самом деле из-за двери показался средних лет мужчина в энцефалитке и, не смотря на жару, в резиновых сапогах. Виктор Семенович вышел из машины, пожал ему руку.

– Здравствуйте. А где Парфен Прокопьевич?

Ханты что-то сказал собакам, те перестали лаять и уселись в стороне.

– Умер отец. Два года нету.

Виктор Семенович на секунду замешкался.

– Жаль, хороший был человек. Как-то охотились вместе, до Сабуна дошли...

Ханты молчал, выжидательно поглядывая.

– Тут с нами гость из Москвы. Интересуется, как живут ханты. Покажете?

– Смотрите... – Мужчина пожал плечами.

В помещении Болышев-младший сразу шагнул к широкому старинному ремню с ножнами и медными украшениями. Ремень висел на дощатой стене, Дмитрий по-хозяйски снял его с гвоздя, тряхнул зазвеневшими украшениями.

– Сколько?

– Чего? – не понял ханты.

– Сколько стоит, спрашиваю?

– Не знаю. Отец не покупал, сам сделал.

– А ты за сколько продашь?

Ханты непонимающе оглянулся на Виктора Семеновича, на притихшего на чурбаке в углу паренька.

– Почему я должен продавать?

– Брось! Знаешь, сколько водки на него можно купить?.. Вы же любите это дело.

Лицо у ханты стало замкнутым. Он ничего не ответил.

– А это продашь? – Слава, вошедший вслед за Болышевым, показал на самовар, который стоял на столике у небольшого окошка. На боку самовара были выдавлены полустершиеся медали. – Ты не бойся, нормально заплатим. Ты видишь, мы не отнимаем, а по-человечески, за деньги.

Хозяин продолжал отчужденно молчать, и Болышев вдруг с пьяной хитрецой улыбнулся, широким жестом приобнял его за плечи:

– Извини, не подумал! Извини!.. Пошли к машине, у нас есть выпить. А то в самом деле, мы приняли, нам хорошо, а ты... Баксы видел? – Он сунул руку в карман и вытащил перехваченный резинкой рулончик. – На них что хочешь можно купить! Всё!.. Тебе хорошее ружье нужно? Ты охотник, правильно?.. Нет проблем! Какое надо? Будет!

Ханты освободился от объятья. Лицо у него оставалось неподвижным.

– Не продам.

– Да ты чего, в натуре?! Почему?

– Не хочу.

– Тебе что, деньги не нужны? Богато живешь?..

Хозяин опять не ответил.

Слава, который явно хотел произвести впечатление на Болышева, сунул руку в карман ветровки, сказал, играя голосом:

– Знаешь, что у меня здесь?.. Кругом лес, никто не услышит. Секешь?..

Ханты кивнул настороженно наблюдавшему за происходящим пареньку. Тот бросился в темный угол и через мгновение стоял с двустволкой в руках.

Дело принимало нешуточный оборот. Кажется, это поняли все. Матерясь и удивленно косясь на хозяина, Болышев толкнул дверь. За ним, не вынимая руку из кармана, отступил Слава. Последним вышел Виктор Семенович.

– Ублюдок! – Болышев тяжело завалился на сиденье джипа. Девицы взвизгнули, но, почувствовав его настроение, притихли. – Деньги не нужны! Ба-а-ксы!.. Семеныч, ты понял, да? Вообще, куда ты меня привез?!.

– Бедные, но гордые, – попытался сострить Слава, включая зажигание.

– Какой хер гордые! Дикие!.. Ничего, сейчас ментов возьмем, вернемся. Пусть покажет разрешение на ружье. Он не знает Болышева!..

Странно, но Виктор Семенович ни беспокойства, ни досады не чувствовал. Минут через пять Болышев угомонится и заснет, надо будет только дать еще выпить. Такой тип молодых мужиков был ему знаком. На заднее сиденье Виктор Семенович старался не оглядываться, смотрел прямо перед собой в ветровое стекло. Что-то вроде улыбки проступало на его лице.

«Ошибочка вышла, господа? Не ожидали? Облом случился?..» – со всей возможной ядовитостью спросил он.

Правда, не вслух. Про себя.

Прокомментировать
Необходимо авторизоваться или зарегистрироваться для участия в дискуссии.