Адрес редакции:
650000, г. Кемерово,
Советский проспект, 40.
ГУК "Кузбасский центр искусств"
Телефон: (3842) 36-85-14
e-mail:
Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.
и ЗАО "Стройсервис".
Но с Кошкиным этого не должно бы случиться. Чего-чего, а осторожности ему не занимать: уже учёный! С похмелья или чуть выпивший никогда на ленту не сядет. Пусть втрое больше потратит времени, да усядется в кресло на «канатке». По тому, как предпочитает спускаться-подниматься, пожалуй, можно судить, давно ли «брал на грудь» или – только что?
«Когда он, интересно, последний раз – на ленте-то? – пронеслось у Лисичкина. – И сам уже небось позабыл?»
Кошкин-Кошкин!..
Опять – он. Собственной персоной... персона-а!
– Последний раз тебя спрашиваю: где человек?! – сменный, уже не сдерживаясь, грохнул кулаком по столу – путевки слетели на пол, под кресло покатилась ручка.
Ещё чуть-чуть, и этот предпенсионного возраста крепыш-колобок с округлым красным лицом выйдет из себя окончательно – тогда держись!
Когда работал начальником участка, проходящие мимо раскомандировки мужики невольно замедляли темп или вообще останавливались: послушать заковыристый мат, а то, бывало, на спор посчитать «этажи». Женщины предпочитали хорошо знакомую дверь обегать стороной: чего только из-за неё не доносилось, чего не слышалось!
И то правда, что ругал-материл начальник всегда по делу, всегда тех, кто «давно выпрашивал»: дисциплину любил и старался держать её всеми средствами.
Но вот из-за аварии в бригаде, когда сильно травмировались двое, перевели его начальником смены. И не успел ещё забыться тот громкий случай, как опять – на тебе...
Дверь открылась, вслед за горным диспетчером в кабинет вошла ламповщица, ещё из-за спины начала:
– Кого только со смены не спрашивала – никто его не видал!
– Отправляйте автобусы! – рявкнул сменный. И обернулся к Лисичкину. – А ты!..
Тут он «закатил», как в лучшие свои времена, и про себя Тарас усмехнулся: появление ламповщицы, небось, подействовало – «разряжается» вместо Кошкина!
– Т-ты!.. Ты дуй на его рабочее место... ищи, где хочешь! Но чтобы через час я знал, что диспетчеру объединения докладывать!
Сколько Тарасу и до того приходилось оставаться в шахте, когда почему-то не вышел сменщик или случилось что-нибудь из ряда вон выходящее. Дома давно к этому привыкли, жена только иногда вздыхала, но сегодня он пообещал ей быть вовремя: у дочери день рождения, и по давней традиции её поздравляли вечером – в тот час, когда на свет появилась.
К торжественному этому моменту готовились с женой всегда заранее. Вот и на этот раз уже купили в универмаге куклу Барби со всеми прилагаемыми к ней аксессуарами... уже какая по счёту Барби!
Ему, признаться, не нравилось, что из года в год повторяется эта история с американской куклой, но тут, как выяснилось, такое дело: стоит купить одну, и – началось. На следующий год Барби продавалась уже в новом наряде и с новыми причиндалами, девочки начинали друг перед дружкой хвастать, и как-то так получалось, что покупать надо было всенепременно: неужели, мол, наша Ира хуже других?.. Зачем ей чувствовать себя обойденной? Неужели её родители не в состоянии... ну, и так далее, так далее.
Но ведь и дочь старается: и на этот раз не подвела. Пообещала закончить учебный год с одними пятерками – так и закончила. Круглая отличница!
Через каждую минуту выбегает, небось, теперь на лоджию, вглядывается в вечерние сумерки, пытается среди пешеходов отца разглядеть...
– А может, он уехал домой? – спросила диспетчерша сочувственно.
Тарас даже не понял:
– Кто – домой?
– Да кто? Кого нету – Кошкин твой...
– Как это – домой?
– Да запросто! Посреди смены попросил Петрова-Иванова сдать потом в ламповую светильник, а сам помылся и на электричке преспокойно укатил...
– За час до конца видал его внизу... Какой смысл нарываться на ранний выход, если в это время уехать не на чем?
– Нет смысла, нет, – поддержал горного мастера молчавший до этого помощник начальника вентиляции Бабкин. – Так что сперва в каптерку ещё раз заглянуть можно, а потом по его маршруту – до рабочего места. Чем лукавый не шутит, когда Бог спит?.. Помните, как несколько лет назад соседи наши искали на своей шахте горномонтажника?
Все откликнулись чуть не в один голос:
– Помним, помним...
– Да помним!
– А нашли-то его где, тоже помните? – упрямо продолжал помощник. – В монтажной ка-а-амере, вот где! Уже мертвым: сердчишко отказало...
– Тьфу ты! – отмахнулся сменный. – И без тебя тошно, а ты ещё тоску...
Что правда, то правда: начал вроде за здравие, а кончил...
– Я что?.. Было? Было!
– Да что вы тут все!.. Было – не было...
Опять «закатил»: недаром всё-таки записные остряки в названии местопребывания начальника – «раскомандировка» – первые два слога обычно опускали.
Ткнул толстым пальцем в Лисичкина:
– Ищи давай! Не найдёшь – вызываем горноспасателей!
Только этого и не хватало, да...
Влетит в такую копеечку, что долго потом вспоминать будешь. А то, что он окажется крайним, Тарас не сомневался. Кто в первую очередь отвечает за безопасность каждого в смене – само собой, горный мастер.
– Ищи!
– Не одному же искать! – слабо огрызнулся Тарас.
– Тут он грамотный, ишь! – ещё раз взорвался сменный. И начал наконец остывать. – Так, ладно. Возьмешь смену крепильщиков и пойдешь внизу несколькими группами. Осмотришь все выработки, все запасные выхода осмотришь. И постоянно держи в курсе горного диспетчера... Всё понял?
– Чего ж тут не понять.
Сменный начал было багроветь, но потом только снова ткнул пальцем в сторону двери...
Вместе с крепильщиком Сомовым прямо от посадочной площадки в штольне Тарас направился к тому месту, где бригада накануне пошабашила. Место себе выбрал с неходовой стороны. Не только небогатырский рост и природная худоба, но и опыт, давно уже – опыт, позволяли ему и нормально передвигаться, и с особым вниманием в каждую мелочь всматриваться. Под лентой в штыбе надо тщательно разглядеть каждый подозрительный кусок породы, а то и кучки угля разгрести на пересыпи да в «хвосте»: мало ли... Не дай бог, что-либо с Кошкиным случилось – вовремя хоть теперь увидать!
С ходовой стороны куда проще. Здесь уже столько людей прошло, что, произойди беда, – давно бы заметили.
Напарник Тарасу попался неразговорчивый, отвлекаться было не надо, и тут накатило наконец воспоминание, которое прежде от себя часто гнал... не с этого ли все и началось?
Он тогда только что пришел после института, ко всему только привыкал и все пытался не один раз проверить. Сделать это другой раз старался незаметно, но все ловил на себе насмешливые взгляды давно прошедших «и Крым, и Рим» горняков, а то и слышал нарочито дружеское: «Обижаешь, Егорыч!.. Тут все без обмана – тики-так!»
В тот раз он тоже, хоть и уверен был в аккуратности проходчиков, все же проверил сечение только что пройденной выработки: была почти идеально ровной.
– Вот что значит – старая школа! – похвалил он уже немолодого комбайнера, который заодно был звеньевым. – Молодец: за такую работу ставлю повышенный «кэтэу»!
– Кому? – спросил тот.
– Машинисту, конечно!
– А почему одного меня выделяешь? – откликнулся тот. – Ребята что – не работали?
– Не о том речь, – попробовал он тогда объяснить. – Никто не говорит: не работали. Но с чего повышать, если план – только на сто процентов? Прошли бы хоть два-три метра сверх этого, тогда – другой разговор...
Машинист глянул на часы, насмешливо спросил:
– Намекаешь?
Он сперва не понял:
– На что?
– Да как – на что? До конца смены – ещё будь-будь...
– На рекорд пойдем? – хохотнул всегда готовый к шутке электрослесарь.
– А что, что? – гнул своё машинист. – Глянь под ноги!
– Голимый уголь!
– Идём по углю... скребки не подводят.
Скребковый конвейер, и правда, работал всю смену, как часы, качал наверх без отказа.
Тишина земного нутра глушила голоса:
– Пошли на рекорд, пошли!
– С рекордом – хрен с им, гроши нужны.
– Были бы гроши да щи хороши, да!
– Это тебе! А передачу видал вчера?
– Эт какую?
– Какую, какую! Бомжа корреспондент спрашивает: какое ваше самое большое желание? Он грит: хочу, чтобы президент наш пить бросил!
– Человек, а?! «Жила бы страна родная...» Хоть сам – под забором!
– Чем же ему ещё и заниматься, если не пить? Да на его ба месте кажный...
– Столько халявы!
– Чё, мужики? Так и будем базлать или – начнем вкалывать?
– Покажи давай первый!