Три очерка

Рейтинг:   / 0

Подробности

Категория: Заповедная Сибирь

Автор: Попок Василий Борисович

Просмотров: 6124

2007 год, Выпуск № 5

Строитель Виктор Соколовский 

Еще не закончен спор о том, чем были для России и Советского Союза годы, прошедшие с октября 1917-го. По-видимому, мы не закончим его до тех пор, пока будем смотреть на наше – не такое уж давнее – прошлое исключительно сквозь партийно-идеологический прицел, деля годы и исторические персонажи на «чистых» и «нечистых».

С точки зрения радикального «реформаторства» 70 лет советской власти – потерянное время и, стало быть, лишь в 90-е годы наконец-то осознали, что мы – «сибирское Эльдорадо». То есть, по этой версии, крах Российского государства, начавшийся в октябре семнадцатого, окончился где-то в октябре 1993-го. Однако в тридцатые годы экономисты и политики отчетливо видели индустриальную мощь будущего Кузбасса, и уже в шестидесятые годы Советский Союз (вместе с Кузбассом и в значительной мере при условии его развития), реализовавший планы индустриального расцвета, стал «супердержавой». Кстати, так же далеко видят инициаторы нынешних реформ, как те, кто реформировал страну в тридцатые годы?

Впрочем, мы не намерены участвовать в затянувшемся споре, который ничего не прояснил, а только скрыл истину. Наша цель – не полемика. А также не идеализация, приукрашивание или переписывание фактов. Наша цель – напомнить о незаслуженно забытом и предоставить читателю пищу для исторических размышлений. Сегодня наше напоминание о ВИКТОРЕ СОКОЛОВСКОМ. Материалы найдены и предоставлены для публикации кемеровчанином В.Ф.ЧЕРТКОВЫМ.

Чуть более 65 лет тому назад коллектив Кемеровской ГРЭС телеграфировал 17-му съезду ВКП(б): «31 января в семь часов Кемеровская государственная электроцентраль имени Запсибкрайкома ВКП(б) дала первый ток первого турбогенератора мощностью 24000 киловатт. Пуском Кемеровской электростанции осуществлено одно из основных энергетических звеньев Урало-Кузбасского комбината, пополнивших ряды гигантов этого не имеющего себе равных в мире комбината комбинатов».

Подписали телеграмму начальник строительства Соколовский, секретарь партколлектива Караев и председатель постройкома Иванов.

Через несколько недель, 7 апреля, вышло постановление президиума Кемеровского горсовета: «Обязать завгоркомхозом т.Дудника в трехдневный срок снять все наложенные пломбы на осветительные точки и отдать распоряжение зав. городской электросети не чинить препятствий к присоединению новых осветительных, а также увеличить освещение городских улиц».

Наш областной центр в мгновение ока преобразился. «Виновник» этого – Виктор Соколовский. Кто же он такой?

Московский журналист Е. Кригер так писал о Соколовском в своем очерке («Неделя», номер 28, 1971 год) «Наследники»: «Присмотревшись к его манере говорить и двигаться, к его внешности, приличествовавшей скорее государственным деятелям типа британского премьера Гладстона, к его вельможно рыжей бороде, вы не поверили бы, что в прошлом это неграмотный русский солдат, учивший азбуку в окопах первой мировой войны».

Мы добавим, что в 1931 году этому «вельможе» было всего 35 лет. Родился он в многодетной семье рабочего табачной фабрики в Харькове. Нужда не дала возможности учиться в школе – в 1905 году за участие в забастовках отец был уволен с фабрики и десятилетнему пацану пришлось помогать семье, подрабатывая на жизнь.

Азбуку он действительно освоил самоучкой. Только раньше, до призыва на «империалистическую». И уже в 1910 году стал учеником электромонтера, а затем и монтером харьковской электротехнической конторы.

Кстати, вспомним шутку Зощенко: «Он очень интеллигентный. Он – монтер», – пожалуй, в ней немалая толика правды – человек, который в 1910 году был «на ты» с электричеством, не мог восприниматься простым смертным. Мой знакомый электротехник с более чем сорокалетним стажем работы на Новокемеровской ТЭЦ В.С.Трофимов шутит по-зощенковски: «Мне еще со школы хотелось работать на электростанции, чтобы посмотреть своими глазами, откуда есть и пошла эта «нечистая сила» – электрический ток?»

«Интеллигентный монтер» добровольцем вступил в Красную армию. В 1919 году он член партии большевиков. В том же 1919-м был назначен военно-продовольственным комиссаром Наркомпрода и одновременно руководителем оперативной группы по борьбе с бандитизмом в одном из уездов Харьковской губернии. В начале 20-х Соколовского направляют в Карельскую республику начальником управления внешней торговли при Совнаркоме. По специальным поручениям он выезжает в Германию, Финляндию, Швецию, Норвегию, Данию. В 1926-1927 годах работает торговым представителем СССР в Западном Китае.

И вот новый ответственный государственный пост – строительство крупнейшей электростанции в Кузбассе. Забегая вперед, скажу, что директорствовал он на Кемеровской ГРЭС недолго – в 1935 году его послали на новую стройку. И так до 1954 года, когда Соколовский ушел на пенсию с поста заместителя управляющего всесоюзным трестом «Союзтяжэкскавация».

«Филиппыч», – по-свойски звали Соколовского рабочие. Бывший солдат, травленный немецкими газами, а потом уполномоченный наркома тяжелой промышленности Серго Орджоникидзе, он был неуемно работоспособен. Размах его интересов, масштабность мышления и обширность знаний поражали. Все годы жизни в Кемерове для Соколовского были насыщены до предела. Понятие рабочих часов не имело границ. Каждые сутки были расписаны буквально по минутам. В архиве сохранились пять авиационных билетов на его имя, датированных только сентябрем 1931 года. Он работал и ночью – корпел над схемами и чертежами, вникая в проблемы малознакомой отрасли, – коксохимии или калькулируя проект провоза и переработки Северным морским путем апатитов из Мурманска для переработки их в Кемерове. Он умел и любил делиться своими знаниями. Зал кемеровского Дворца труда всегда был переполнен, когда там выступал Филиппыч с лекцией или докладом. Он писал популярные брошюры и книги, которые расходились нарасхват. И после бессонной ночи, наутро, специалисты и рабочие видели перед собой спокойного, авторитетного, властного, но и доброжелательного командира производства.

Соколовский, повторю еще раз, работал – строил для нашего города электростанцию, которая из уездного Щегловска сделала областной город Кемерово.

Что представляла собой стройка в тридцатом году? Цитата из разрешения, выданного Соколовскому Наркомтяжмашем: «В связи с состоявшимся 28 апреля сего года утверждением Энергоцентром эскизного проекта Кемеровской ГРЭС разрешается вам приступить к работам согласно утвержденному проекту».

Проект «эскизный». Это значит, что нет четкого финансирования, снабжения, нет ни специалистов, ни чертежей. Вдобавок первый вариант выбора места стройплощадки, определенный ленинградским отделением «Энергостроя», оказался непригодным. Соколовский телеграфирует в Москву, Питер тревожные послания, пишет докладные записки в горрайком ВКП (б) и Совет депутатов трудящихся. В конце июля бюро Кузнецкого окружкома и бюро Щегловского горрайкома ВКП(б) утвердили предложение организованной Соколовским комиссии о выборе нового места площадки под строительство ТЭЦ.

Строительство началось 2 сентября 1930 года. В этот день был выписан первый наряд на работы. В это время на площадке находились всего два инженера-строителя, два десятника и 41 рабочий. А к 1 января 1931 года стройка насчитывала более тысячи человек.

В ноябре, 8 числа, была произведена заливка первого бетона в «башмак» фундамента главного корпуса станции. А «30 декабря в 11 часов 28 минут по сибирскому времени было закончено бетонирование 134-го башмака железобетонного фундамента» – это цитата из телеграммы в Москву.

В столице не поверили. Прислали одну за другой три комиссии. Удостоверились: вероятно, впервые за всю историю железобетонных работ в Сибири было проведено бетонирование при 40 градусах мороза. По идее Соколовского.

Как и чем работали эти люди? «Средствами механизации» служили лопаты, тачки, носилки, «грабарки» – конные телеги, приспособленные для перевозки земли. Перед тем как попасть на поверхность из десятиметровой глубины котлована, каждая лопата грунта проходила через руки пяти-шести человек. Мерзлую землю отбивали с помощью клиньев. Бетонирование велось тоже с помощью простейших механизмов – ручных бетономешалок, подъемников, лебедок. Часто бетон доставлялся на место тачками или носилками. Бывало, что таким вот способом бетон поднимали на 50-метровую высоту. Кирпич доставлялся к месту кладки в «козлах» за спиной «козлоноса» – так называлась профессия переносчика кирпича. А основной и универсальный вид транспорта – лошадь. На лошадях вывозили вынутый из котлована грунт, доставляли строительные материалы и оборудование. Хозяина лошади называли «грабарем», учет его работы велся в количестве «возов».

Погрузочно-разгрузочные работы выполнялись вручную, чаще всего после основных смен. Не делалось исключения для управленцев, они работали на стройке по 16-18 часов ежедневно. Ночами длинные цепочки людей, выстроившиеся у вагонов, при свете факелов передавали из рук в руки кирпичи на расстояния в сотни метров. По такому «живому коридору» транспортировались и более тяжелые грузы.

Как они жили? Цитата из воспоминаний очевидца: «Условия быта были чрезвычайно тяжелыми. Жили в палатках, землянках, наспех сколоченных дощатых бараках. Спали на деревянных топчанах, получение кровати считалось наградой за ударный труд. Зачастую негде было просушить одежду – в каждой комнате жило до сорока человек, а печка всего одна».

Что это были за люди? Можно догадаться, что вчерашние крестьяне. Нередко из «раскулаченных». Наверное, особо-то не симпатизировали советской власти? Тогда почему столь неуемной была тяга к знаниям?

Вспоминает сам Соколовский: «К знаниям и технике люди тянулись с необычайной силой. Приходишь иной раз в барак вечером – и будто пчелы гудят. В одном месте измаявшиеся за день парни пишут диктант, с силой зажимая в негнущихся пальцах карандаш, в другом – сидит молодой землекоп и, крепко обхватив голову руками, старается понять деление дробей, а где-нибудь в уголке у свечки пристроилась девушка и что-то по складам шепотом читает».

Не исключено, что читательница по складам разбиралась в брошюрке самого начальника стройки. Эта книжечка называлась «Кемеровская электроцентраль». Она объясняла, зачем эти люди тут, что они делают для страны.

Первый тираж в 8000 экземпляров разошелся за месяц. И это в самом начале 1931 года, когда все население Щегловска составляло 48 тысяч человек. А через пару месяцев, в апреле, Новосибирское отделение государственного издательства выпустило еще 6000 экземпляров второго издания.

Эти книжечки везли из города в окрестные деревни. Они были лучшими агитаторами в пользу индустриализации и, значит, перемен в жизни всей страны. На них откликались все новые и новые парни и девчата, прибывавшие на стройку.

Вскоре Соколовский напишет вторую книжку. Это «Кемеровский энергококсохимический комбинат». В октябре 1931 года она выходит тиражом 15 тысяч экземпляров. До известной степени именно Соколовский, его просветительский и агитационный нажим, решил проблему административного центра Кузбасса в пользу стремительно росшего в ту пору Кемерова, а не в пользу традиционной «южной столицы» – Кузнецка.

Сегодня мы предлагаем уважаемому читателю выдержки из брошюр. Нам представляется, что в них – само дыхание времени. Но не только. В них история Кузнецкого края, написанная самими ее творцами. Прожившими свою жизнь, как Соколовский, в трудах и заботах о державном могуществе. О преумножении этого могущества.

Урало-Кузнецкий комбинат – основа индустриализации Западно-Сибирского края

Бурный рост социалистического строительства коренным образом изменяет экономическую географию Союза советских социалистических республик. На сегодняшний день для нас уже недостаточны те сырьевые базы, из которых мы брали все необходимое для хозяйственной жизни страны как для потребления внутри, так и для экспорта за границу.

Индустриализация Союза требует создания и использования новых сырьевых баз, вокруг которых могли бы с наивысшим экономическим эффектом развертываться новые индустриальные центры страны.

Таким центром должен стать Урало-Кузнецкий комбинат.

ЦК партии 15 мая 1930 г. принял решение, которое затем было подтверждено 16-м партийным съездом, о создании в кратчайший срок второй в стране угольно-металлургической базы – Урало-Кузнецкого комбината...

Значение Кемеровской электоцентрали для индустриализации Кузбасса и всей страны