Как кузнечане Бийск строили

Рейтинг:   / 2

Подробности

Категория: Заповедная Сибирь

Автор: Сергей Исупов

Просмотров: 8541

2009 год, Выпуск № 2

По Государеву указу…

Кончался XVII век, а вместе с ним отходила в прошлое и патриархальная, византийская Русь. Гром побед на суше и на море явил изумленной Европе новую, петровскую Россию. Государство, крепнущее потом и кровью реформ Великого Монарха, превращалось в раскинувшуюся на тысячи и тысячи верст империю. Ветры преобразований достигли и сибирских окраин.

Здесь внутренняя политика Петра была не менее жесткой и энергичной, чем где-либо. Расширение и упорядочение налогообложения, борьба с взяточничеством и произволом воевод, искоренение "ермаковой вольницы" казачества - все эти меры способствовали укреплению самодержавной государственности в регионе. Внешняя политика России приобретает все черты имперской. Она становится не только более активной, но и более агрессивной, хотя и достаточно гибкой, способной на дипломатический маневр. Сознавая необходимость расширения мирных политических и торговых связей с соседними Сибири странами и достижения безопасности границ путем переговоров, Петр все же отдает предпочтение наступательной тактике. Параллельно с укреплением уже существующих опорных пунктов в порубежных волостях, предпринимаются меры по созданию новых острогов на юге Западной Сибири, в том числе и в "Телеутской землице".

Здесь в начале XVIII века мы застаем разгар очередной российско-джунгарской конфронтации. В борьбе с Джунгарией и ее вассалом - Ак-Теленгитскими княжествами, Россия опиралась на поддержку северных алтайцев. Кумандинцы, челканцы, тубалары и керсагальцы уже давно считали себя русскими подданными и нередко вместе с казаками Кузнецкого острога принимали участие в отражении набегов с юга. Тем не менее положение России в ясачных волостях правобережья Бии оставалось нестабильным из-за отсутствия здесь надежного опорного пункта. В этих условиях кузнецкие воеводы в который раз настоятельно испрашивают дозволения на строительство пограничного острога у истоков Оби. На этот раз к их "резонам и мнениям" прислушались и резолюция последовала, как говорится, с самого верха.

В один из дней начала апреля 1708 года караульные казаки Кузнецкого острога высмотрели в серой пелене окрестных равнин приближающихся всадников. Тяжкая рысь их усталых коней говорила о долгом и многотрудном пути. Вызванный караулом пожилой сотник мельком глянул на гостей в зрительную трубу и скомандовал воротникам: "Отворяй! Свои это, томские. Видать, с посылкой к воеводе." Массивные, лаженные из листвякового бруса и окованные железом ворота натужно заскрипели, и гонцы въехали в острог. Устало покряхтывая, казаки спешивались. Наперед отирали потных, взмыленных коней, а уж после разминали свои тяжелые от длительной езды ноги, талым снегом растирали онемевшие под степным ветром лица. Вскоре старший посыльных уже шагал с сотником к терему воеводы. Тот встретил их тот час же и первым делом принял запечатанную алым сургучом холщовую сумку с государевой грамотой. Затем кратко расспросил о примеченном в дороге, похвалил за прилежно исполненную Государеву службу. Приказав сотнику обиходить томичей, воевода подождал, пока все удалились из горницы и, троекратно перекрестившись на образа, вскрыл сумку. Указом, писанным 29 февраля 1708года, Государь Петр Алексеевич повелевал ему, воеводе и стольнику Михайле Овцыну " в незамедлительном времени Кузнецкого уезду на реках Бии и Катуни в пристойном месте построить острог со всякими крепостьми..." В указе четко определялись цели сооружения нового укрепления. Оно было необходимо не только для "оберегания ясачных волостей", но и "к селению пашенных крестьян" - то есть для последующей хозяйственной колонизации новых земель. Перед кузнецким воеводой была поставлена труднейшая задача. Служилым людям предстояло поставить острог за двести с лишним верст от Кузнецка, в самом центре немирной Телеутской землицы.

Главная трудность заключалась в постоянной нехватке в Кузнецке служилых людей, артиллерии, ручного огнестрельного оружия, боеприпасов и продовольствия. Город периодически подвергался набегам телеутских племен, которые отбивались подчас с великим трудом. Выделить из состава служилых сколько-нибудь значительные силы для немедленной посылки на слияние Бии и Катуни воевода не мог. Ослабленный гарнизон не защитил бы Кузнецк в случае очередного набега. Отправка же малочисленного отряда заранее обрекала казаков на гибель. По-видимому Петр был подробно информирован дьяками Сибирского Приказа о стратегической важности предполагаемого строительства. Специально для организации похода Овцыну разрешалось набирать добровольцев из взрослых сыновей служилых казаков, дворян и бояр, пашенных крестьян и посадских людей. В царском указе подчеркивалось, что "тем служилым людям, кто пожелает ту государеву службу служить и в новопостроенном остроге жительство иметь, денежного, хлебного, соляного и протчего жалования положено будет против иных сибирских городов служилых людей..." Многочисленные указы с требованиями всяческого содействия кузнецкому воеводе были посланы главе Сибирского Приказа князю Матвею Гагарину, томскому и тобольскому воеводам. Овцын получил полномочия для самостоятельных действий и решений, он назначал сроки начала похода, количество и состав отряда. Царь же продолжал контролировать подготовку экспедиции. В частности, в указе от 15 июля 1708 года он предупреждал воеводу о необходимости обеспечить отряд оружием, боеприпасами и продовольствием " без недостатку и приносимых в том оговорок."

Опытный и осторожный Овцын готовился к отправке казаков на слияние Бии и Катуни тщательно, без излишней и опасной поспешности. Осенью 1708 года, получив требование князя Гагарина не мешкать более с началом строительства, воевода ответил решительным и мотивированным отказом. Он доносил, что принял решение отложить поход до лета следующего года. По мнению Овцына, не следовало " посылать служилых людей для острожного строения зимним тяжким путем да к тому ж за дальним расстоянием." Гагарину пришлось согласиться с этими доводами и санкционировать отсрочку. Она позволила усилить набираемый отряд новыми добровольцами, увеличить запасы продовольствия и снаряжения, столь необходимых для дальнего и опасного пути.

Экспедиция для строительства острога в истоках Оби выехала из Кузнецка 2 июня 1709 года. Сейчас трудно установить численность этого отряда и его точный состав, но кое-что выяснить все же удалось. В фондах Бийского краеведческого музея имеется фотокопия послужного списка кузнецких казаков, подлинник которого храниться в Российском государственном архиве древних актов. Список был составлен вскоре после возвращения отряда из Телеутской землицы и содержит имена и фамилии казаков, принимавших участие в строительстве нового острога и отражении телеутского набега на Кузнецк в августе 1709 года. Всего в послужном списке указано 646 человек Своеобразное боевое ядро составляли сибирские профессиональные военные - 132 пеших и 86 конных кузнецких казаков под предводительством двух сотников, шести пятидесятников и 42 прочих казачьих командиров и подьячих из воеводской канцелярии, а для поднятия боевого духа в отряд включили 4 барабанщиков. Однако основные силы экспедиции состояли из добровольцев, набранных из кузнецких и томских казачьих детей - 258 человек, пашенных крестьян и посадских людей - 45 человек. Кроме русских, к строительству острога привлекли и принявших российское подданство и состоящих на "государевой службе" 70 обинских татар и телеутов. "Начальным человеком" и в походе на истоки Оби, и в сражении с телеутско-джунгарским войском был голова конных казаков Кузнецка Яков Максюков, представитель старинного казачьего рода. Он имел богатый опыт дальних экспедиций, неоднократно отражал набеги кочевников и зарекомендовал себя умелым и хладнокровным военачальником. Его помощниками были голова пеших казаков Федор Максюков, командир отряда телеутов Петр Максюков, а обязанности переводчика - "толмача" - были возложены на Ивана Максюкова, владеющего многими алтайскими диалектами. Начальником гарнизона предполагаемого острога назначался кузнецкий сын боярский Андрей Попов.

Отряд двинулся к слиянию Бии и Катуни по той самой кратчайшей дороге, ведущей в центральные районы Телеутской землицы. Сначала путь казаков пролегал по правому берегу реки Кондомы, после переправы через нее - по верховьям р.Сары-Чумыш. Достигнув правобережья р.Бехтемир, отряд повернул на юг и продолжил движение до впадения реки в Бию. Далее их маршрут вел на юго-запад - по правому берегу Бии до слияния ее с Катунью. Известно, что этот путь занимал "пять дней ходу конем", но отряд Максюкова, более чем наполовину состоявший из пеших казаков, отягощенный обозом и артиллерией, затратил гораздо больше. Тем более примечателен тот факт, что строительство нового острога было закончено 18 июня - всего через 16 дней после выхода экспедиции из Кузнецка!

Яков Максюков, следуя инструкциям воеводы, приступил к сооружению укрепления тот час же по прибытию на место, "ни мало не мешкая". Конечно, отряд его был достаточно многочисленным. Учитывая практику строительства других сибирских острогов, можно предположить, что Овцын выделил для исполнения Государева указа не менее 300-350 человек, в том числе и опытных мастеров "острожного строения" - так называемых "розмыслов". Кроме того, в районе строительства не было недостатка в прекрасном строевом материале - ленточные сосновые леса тянулись вдоль Бии и Оби на десятки верст.

Завершив сооружение нового опорного пункта, казаки Максюкова благополучно вернулись в Кузнецк и воевода вскоре рапортовал Петру о исполнении его воли. Докладывая в Сибирский Приказ, он писал:" Нынешнего 1709 году июня в 18 день по указу Великого Государя Божию милостию и нашим счастием кузнецкими всяких чинов служилыми людьми Бикатунской острог со всякими крепостьми и жилыми избами построен, а в оном новопостроенном остроге оставлен кузнецкий сын боярский Андрей Попов, а с ним служилых людей сто человек да две пушки". В ответной грамоте Овцын был удостоен монаршей похвалы:" За строение того острога тебя жалуем милостиво и за радение похваляем". Тем не менее опытный воевода хорошо понимал, что со строительством острога в "Телеутской землице" сделано лишь полдела. Гораздо более трудной задачей было удержать его, защитить от набегов при столь малочисленном гарнизоне. А в том, что попытка уничтожить русское укрепление последует при первой же возможности, Овцын не сомневался. Уже осенью 1709 года он доносил царю о том, что "... в новопостроенном остроге за малолюдством там служилых людей и за опасением приходу калмыцких и киргизских людей воинских быть опасно." Воевода испрашивал дозволения немедленно увеличить гарнизон за счет казаков тыловых сибирских городов, прислать в новый острог пушки и боеприпасы. Его просьба была удовлетворена, и по царскому повелению Сибирский Приказ распорядился отправить казаков для подкрепления из Томска, а из Тобольска выслать пять чугунных пушек с запасом ядер, картечных зарядов и пороха. Кроме того, гарнизону было строжайше предписано " жить с великим опасением и оберегать Государев острог с прилежным радением и не жалея живота своего." В мае 1710 года гарнизонная казачья сотня острога была сменена аналогичным по численности отрядом во главе с сыном дворянским Андреем Муратовым, артиллерия получила орудия из Тобольска, но обещанное подкрепление из Томска так и не прибыло. Но вскоре произошли события, которых так опасался кузнецкий воевода...