Адрес редакции:
650000, г. Кемерово,
Советский проспект, 40.
ГУК "Кузбасский центр искусств"
Телефон: (3842) 36-85-14
e-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Журнал писателей России "Огни Кузбасса" выходит благодаря поддержке Администрации Кемеровской области, Министерства культуры и национальной политики Кузбасса, Администрации города Кемерово 
и ЗАО "Стройсервис".


Из работ киселёвских школьников, победителей конкурса сочинений о Великой Отечественной войне. Полина Инденко, стихи. Елисей Елизаров, Ева Растегаева, Катя Кириченко. Рассказы.

Рейтинг:   / 0
ПлохоОтлично 
К 70-летию Победы
 
Из работ киселёвских школьников, 
победителей конкурса сочинений о Великой Отечественной войне.
 
Андрей Макаров, 
школа № 30, 7 «б» класс
История войны в истории моей семьи
 
Мой прадедушка, Иван Веденеевич Поляков, был участником Великой Отечественной войны. Я хочу рассказать о нём то, что нашей семье известно (прадед не любил вспоминать о войне).
По словам моей бабушки, Поляковой Екатерины Ильиничны, прадед был призван Сталинским городским военкоматом Кемеровской области в ряды Вооруженных сил СССР на сверхсрочную службу в 18 лет.
 Сначала он был направлен в сержантскую школу, а оттуда попал в 10-ый гвардейский танковый корпус.
В августе 1944 года участвовал в Львовско-Сандомирской операции против фашистской Германии и Венгрии с целью освобождения Западной Украины.
В одном из сражений его танк был подбит и горел, а прадедушка получил сильные ожоги и осколочное ранение в предплечье. Так он попал в полевой госпиталь под Львовом.
Там с ним приключилась забавная история. Мой прадед быстро шёл на поправку и был один из немногих «ходячих» больных. Через несколько дней ему предстояла выписка и отправка в тыл инвалидом второй группы, так как рука из-за осколка, застрявшего в сухожилии, не разгибалась, а пальцы ничего не чувствовали. Но веселый и задорный Иван с товарищем решили угостить раненых и медсестер спелыми яблоками. Их на деревьях было много, но висели они слишком высоко. Прадеду к больной руке привязали рубаху в качестве мешка, и он полез на дерево, держась только здоровой рукой. Когда яблоки были уже набраны, ветка неожиданно обломилась, и прадед с тяжёлым грузом упал на землю, разорвав при этом сухожилие на раненной в бою руке. В госпиталь вернуться товарищи хотели незаметно, но это было невозможно, так гимнастёрка Ивана была пропитана кровью. Сначала врачи отругали Ивана, а затем сделали повторную операцию. И случилось чудо: пальцы через несколько дней заработали, рука стала разгибаться. Доктор, оперировавший прадеда, сказал, что если бы не случай с яблоками, то он, наверно, остался бы инвалидом на всю жизнь. Потом принёс ему резиновый мяч, чтобы разрабатывать руку.
В сентябре 1944 года прадед вернулся на фронт и демобилизовал только в 1947.
После войны прадед всю жизнь проработал в ВГСЧ города Новокузнецка респираторщиком, а после выхода на пенсию работал сварщиком. Сварил немало хороших детских горок и качелей, лестниц на улице Горноспасательная. Память о нём и уважение к нему живут до сих пор.
 
Ольга Бакланова, 
школа № 28,10 «а» класс
Память лечить нельзя, её можно только беречь
 
Маленькая девочка старательно крутит педали трехколёсного велосипеда, стараясь догнать свою подружку. Она не замечает лежащего на её пути камня, наезжает на него и падает. Услышав громкий плач, седой мужчина вскакивает со скамейки и бежит к ней: "Где болит, Олюшка? Сейчас подую, и все пройдёт. Все пройдёт, милая, и быстро заживёт". Он опускается перед девочкой на колени, сильно-сильно дует на разбитую коленку. И боль действительно стихает...
... В доме давно готов праздничный стол, но за него никто не садится: все ждут того, ради которого он накрыт. "Дед, ну ты где?" - кричит маленькая девочка, распахивая дверь в комнату. И вдруг резко останавливается: "Дед, ты плачешь?.. Где болит, дед?.. Давай подую. Подую - и всё заживёт". Но седой мужчина не отвечает, а только ниже опускает голову. Перед ним на столе лежат старые фотографии, и стоит баночка с берёзовым соком.
Мама тихонько берёт девочку за руку и выводит из комнаты:
- Не будем мешать дедушке, доченька. Когда ты подрастёшь, то поймёшь, что память нельзя лечить, ее можно только беречь...
Маленькая девочка - это я, а седой человек - мой прадедушка Андреев Николай Семёнович.
Когда началась война, ему было всего 10 лет. В семье, помимо него, - четверо детей. Старшему брату едва исполнилось 12. Прадедушка на всю жизнь запомнил последние слова отца, уходящего на фронт: "Теперь вы, сыны, в ответе за мать и за сестер, вы должны заботиться о них, пока я буду воевать за родину. И не плачьте, ведь весь народ поднялся!
Вся Россия! Весь Союз... не быть Гитлеру, чёрту косому, над нами!"
И братья заботились, как могли: работали на совхозных полях, собирали лекарственные растения, ягоды и грибы, заготавливали дрова.
И вечерами, когда сёстры вязали бойцам носки, они писали письма отцу на фронт.
А в октябре 1943 случилось самое страшное, пришла похоронка: "Андреев Семён Гаврилович пал смертью храбрых в бою за город Орша".
Никогда не забыть прадедушке жуткий крик матери, бившейся о землю, словно раненая птица. Никогда не забыть ему как-то сразу повзрослевшее лицо брата: "Все, Колька, детство закончилось".
На следующий год он пошел работать в совхоз пастухом. Смотрели за коровами по три-четыре мальчишки. Как-то раз от стада отстала одна тёлочка. Уже нужно было возвращаться в деревню, а её всё не могли найти. И прадедушка вызвался остаться на пастбище. Стало темнеть, а он всё не прекращал поиски, твердя, сам не зная почему, одни и те же слова: " Не быть Гитлеру, чёрту косому, над нами! Не быть Гитлеру, чёрту косому, над нами!" И нашёл, нашёл-таки беглянку на старом пруду. На общем собрании членов совхоза ему за это была объявлена благодарность. С тех пор, пастушьим кнутом подгоняя коров, он чувствовал себя маленьким солдатом Советской Армии, борющимся против фашистских захватчиков.
- Откуда же силы брались, дед? Ведь невозможно себе представить, как всё это вы смогли выдержать!
- Вера в нашу правду помогала да родные берёзы, наверное. Их сок, Олюшка, был живой водой для нас, мы чувствовали его целительную силу. Сок собирали все от мала до велика, потом пили понемножку, стараясь сохранить как можно дольше. Но 9 мая 1945 года всё изменилось. В этот день в Октябринке были уничтожены все припасы берёзового сока: теперь не страшно, теперь победили...
Нет, наверное, в нашей огромной стране ни одного города или села, где бы не было памятника тем, кто ковал победу на фронте и в тылу. Но вот памятник детям-труженикам тыла - единственный. На обратной стороне постамента находится надпись:
 
Средь голода, разрухи и смертей 
Вам выпала особая дорога:
     Война вас не считала за детей,
     А Родина с вас спрашивала строго.
 
Установлен этот памятник в Самаре, но посвящён он всем ребятам, чьё детство оборвалось в 41-м. А, значит, и моему прадеду тоже...
Скоро весна. Как только сойдет снег, мы пойдём всей семьёй в берёзовую рощу собирать "живую воду"...
А когда вернёмся с митинга на Площади Победы, я с мамой буду накрывать праздничный стол, а человек, умеющий облегчать чужую боль своим дыханием, закроется в комнате наедине с собственной болью, и никто не сможет ему помочь. Он будет долго гладить морщинистой рукой старые фотографии, пить берёзовый сок и плакать, уносясь в мыслях в такие далёкие и такие близкие ему "сороковые". А я стану ждать его у закрытой двери, охраняя этот святой ритуал. Я твердо знаю: память лечить нельзя, её можно только беречь.
 
Илья Немов, 
школа № 14,10 «б» класс
Детство, опалённое войной
 
Белоруссия. 1941 год... Моя бабушка, Немова (Радионова) Татьяна Алексеевна, родилась в небольшой деревеньке Староголовчицы. Когда началась Великая Отечественная война, ей было всего лишь 5 лет...
...Солнечный денёк, берег реки. Она со своими маленькими подружками стряпала пирожки из песка... Девчонки радовались каждой новой «выпечке», пока не услышали шум... Через деревянный мост проезжали фрицы на мотоциклах. Дети даже и не думали двигаться, спрятаться, от удивления лишь открылись рты. Кто бы мог подумать, что через некоторое время лишь звук немецкой техники будет пугать всех.
Немцы долго властвовали над белорусской землей, угоняя скот, сжигая заживо людей, пытая коммунистов, расстреливая взрослых и детей. Всё это помнит моя бабушка и с горечью вспоминает, как ее мама Ганна (в семье еще был младший брат бабушки, ему было 2 года, старшего брата и отца забрали на фронт) прятала детей в лесу. Узнав о том, что немцы сгоняют всех ребятишек (их увозили в лагерь для сбора крови немецким раненым), она ранним утром отвела своих детей вглубь леса и привязала к дереву, чтобы они не смогли сбежать. Так мать уберегла их от смерти.
Большую часть малышей отправили в Саласпилс... Сутками рыдали матери малышей... Никто не вернулся, никому не удалось спастись. 
Разруха, голод... весной выкапывали из замёрзшей земли картофель, ели жадно сладковато-горькое месиво. Мать успела до начала войны закопать в хлеву две небольшие бочки с орехом и пшеном, тем и выжили.
Бабушка помнит случай, когда фашисты согнали из ближайших деревень евреев. Их не стали расстреливать, а заживо у всех на глазах закопали. Долго, до самого вечера шевелилась земля, как живая...
Через некоторое время должен был пройти карательный отряд. Страшнее и беспощаднее их не знали в то время - они уничтожали всё на своём пути. Все жители Староголовчиц перебрались через болото на островки, вырыли землянки и накрыли сверху дерном, поливая траву, чтобы она была зеленой и свежей. Там они надеялись спрятать свои семьи. Каратели всё-таки прошли через опасные топи, хоть сильно боялись белорусских болот. Длинными штыками они прокалывали дерн, пытаясь таким образом кого-нибудь обнаружить. Дедушка, находившийся в одной землянке с семьей Радионовых, придерживал снизу чёрный слой земли. Бедный старичок ни слова не проронил, когда острое лезвие штыка прошло через его руку, и алая кровь струйками побежала по коже...
Около двух недель прятались люди в землянках, вдалеке доносились выстрелы, казалось, земля ухает и стонет... Что происходит? Ушли каратели? Настало длительное спокойствие, только тогда все стали возвращаться из болот в свои дома. Перебираясь через топи, уже возле леса, они стали замечать что-то непонятное под ногами, а позже мутная жижа начинала краснеть... проступала кровь. Оказывается, шагали по трупам... Позже это болото назовут Красным...
Страшным стало и другое воспоминание, когда заживо сжигали жителей соседней деревушки: немцы не пощадили никого, собрав всех в одну большую избу, они устроили для себя зрелище... Долго были слышны стоны, крики, и блики алого зарева покрыли чёрное небо.
Как смогли выжить они в то страшное время?
Бабушка вспоминает своё детство и плачет, руки ее немного вздрагивают, тяжёлые морщины, избороздившие старое, но светлое лицо, почти исчезают. И я представляю её, совсем маленькую, на руках своей прабабушки, нежно прижимающей свое чадо...
 
 
Константин Ермолаев, 
школа № 24, 9 «а» класс
 
* * *
Моей бабушке, Тереховой Валентине Степановне, было всего девять лет, когда началась война. Её память хранит воспоминания  о первых военных днях, когда трудоспособные мужчины ушли воевать, значительная часть лошадей и техники были тоже взяты на фронт. Бабушка, как остальные, трудилась в колхозе: помогали убирать урожай, шефствовали над животноводческими фермами, обучались работе трактористов, комбайнёров. Они снабжали армию и население продовольствием. Бабушка, как и все школьники, вязала для солдат шерстяные носки, варежки, собирала для них тёплые вещи, отправляла выращенные и высушенные овощи на фронт, где воевали её отец и дядя. Она почти каждый вечер выходила за околицу встречать отца и дядю, с нетерпением ждала их возвращения с победой.
 
Анна Часовникова, 
школа № 25, 7 «г» класс
Светлой памяти Манаевой Нелли Николаевны посвящается...
 
В сентябре 1941 года фашисты прорвались к Ленинграду. Но, не сумев совладать с городом, враг перешёл к длительной осаде.
В холодном и голодном городе жила маленькая девочка. Эту девочку звали Нелли.
Нелли Николаевна - так потом называли её ученики школы № 12, где работала она учителем начальных классов. О страшном блокадном детстве Нелли Николаевны я хочу вам рассказать.
Зимой в домах не стало отопления, света, воды. Стены дома, в котором жила Нелли Николаевна, промерзли на 20-30 сантиметров. 
Всё меньше и меньше становился кусочек хлеба, отмеренный жителям Ленинграда. Он съедался моментально, и есть хотелось постоянно. 120 граммов хлеба, которые получала мама Нелли, состояли из смеси опилок, муки, обычной пыли, жмыха. Она работала в госпитале и умерла от потери крови, сдавая её как донор раненым солдатам. Страшные три дня прожила маленькая Нелли одна в пустой квартире. Каждый день бегала она в госпиталь, но мамы так и не дождалась. Голодную и измученную девочку нашли солдаты, накормили её и отправили в детский дом. Как только появилась возможность в 1943 году детский дом, где воспитывалась Нелли, эвакуировали в Алтайский край.
После войны все дети, у которых нашлись родители, уехали в Ленинград. Остались в детдоме восемь человек. В их числе была и Нелли. Как горько и больно было этой девочке! Во всём виновата эта проклятая война! Нелли никак не хотела мириться с этим. Она в глубине души всё ждала и надеялась, что вышла ошибка - мама жива и ждет её, просто не знает, где её искать.
 
Елизавета Борисенко, 
школа №28, 7 «в» класс
 
* * *
Приближалась одна из самых величайших битв в той войне - Курская битва, и мой дед Фёдор Пусев попал прямо туда, незадолго до начала сражения. Он оказался на южном фланге Курского выступа, где немцы наступали сильнее всего. Дедов полк был брошен в бой через несколько дней после начала вражеской атаки, на замену наших разбитых частей. Прошло всего несколько дней - и деда ранили. Он отправился на передовую, чтобы устроить наблюдательный пункт, но на поле оказался немецкий снайпер. К счастью, он промахнулся и попал деду в локоть. Три пальца на руке у него отказали и не двигались. Дед перевязался и уполз в тыл, после чего был направлен в госпиталь в Воронежской области. Госпиталь этот находился в сосновом бору и представлял собой большей частью землянки со светлыми окнами.
С утра, после осмотра, деду нужно было разрабатывать раненную руку с помощью эспандера, а потом он был свободен. В госпитале каждый месяц ему выдавали зарплату - по 812 рублей. В свободное время раненые, собравшись по 2-3 человека, ходили на базар на ближайшую станцию, где покупали в основном семечки и помидоры. Станцию иногда бомбили немецкие самолеты.
Там в госпитале в августе дед справил свой 21-й день рождения. А уже 12 сентября 1943 года ему дали справку о ранении, и он снова отправился на фронт. Бои отодвинулись уже от Воронежской области, добираться было трудно. Только через месяц дед добрался до фронта; там его сразу назначили командиром взвода - только на этот раз не минометного, а обычного, пехотного. Во взводе только у деда и его заместителя была военная форма, а остальные ходили в гражданской одежде. Их только недавно призвали в армию на вновь освобожденной территории Украины. В ноябре, после некоторого затишья, дед поучаствовал в самом начале боев за освобождение Киева. Очень быстро его ранили опять, теперь гораздо серьёзнее, в плечо. Деда погрузили на повозку и отвезли в госпиталь, где сделали операцию. Ему было очень больно, и рана заживала с большим трудом. На санитарном поезде раненых от фронта эвакуировали вглубь страны. Деда увезли обратно в Сибирь, он лечился в тыловом госпитале в городе Новокузнецке, который тогда назывался Сталинск. Лечение проходило с трудом. Только в середине 1944 года деда выписали - однако его рука все еще не двигалась. Держа ее на перевязи, он долго добирался за полтысячи километров до дома. Воевать его больше не брали, и рука толком так и не восстановилась. И все же он смог вернуться домой, встретить мою прабабушку и прожить очень долгую жизнь.
 
Кирилл Узольников, 
школа № 31, 2 «а» класс
 
* * *
Атмосфера вечера подтолкнула прабабушку к воспоминаниям. Вот её рассказ: «Мои родители умерли в Поволжье во время голода 1933-1935 годов. Нас, трёх сестер, определили в детский дом города Тамбова.
Когда началась Великая Отечественная война, мне было 13 лет. Все школы заняли под госпитали, а для учебы нам выделили помещение совсем для этого непригодное: в нём было холодно и сыро, но мы старались учиться.
Из детдома мы каждый день бегали в ближайший госпиталь, где писали письма, стирали бинты, мыли пол в палатах, шили кисеты, выступали перед ранеными с концертами, вязали носки, перчатки. Наши скромные поделки воспитатели детдома отправляли на фронт.
К тому времени наша старшая сестра вышла замуж за лётчика, часть которого находилась в Ашхабаде. Им позволили взять меня и младшую сестрёнку к себе. Когда пришёл вызов, провожать нас к поезду пришел весь детский дом.
Добирались до Ашхабада двенадцать суток в товарных вагонах. То, что нам дали из съестного, мы съели за три дня и до Ташкента ехали голодными.
В Ташкенте на нас обратил внимание ещё молодой солдат, но уже на одной ноге. Он возвращался в Фергану, где его ждали жена и дети. Он накормил нас в столовой, купил кисть винограда (первый раз в жизни мы попробовали этот фрукт), проводил нас в вагон до Ашхабада.
Приехав к сестре, мы узнали, что на иждивенцев хлебные карточки не положены. Младшую сестренку снова отдали в детский дом, а меня определили в железнодорожное училище. Жить стала в общежитии.
Хотя Ашхабад считался глубоким тыловым городом, есть хотелось всегда. Мы лазали по деревьям, собирали фрукты, тутовник. Этого никто не запрещал.
Окончив училище, стала работать в железнодорожных мастерских слесарем, но лишь окончилась война, всех девушек перевели на другие работы. Я стала сцепщицей вагонов.
До 1947 года железная дорога находилась на военном положении, и никто не имел права покидать рабочее место. Когда это отменили, многие стали уезжать в родные места. Уехала и я. Жизнь помотала по стране. В 1993 году приехала к дочери в Киселёвск».
 
Анастасия Попова, 
школа № 35, 7 класс
История войны в истории моей семьи
 
Я очень хорошо знаю боевой путь моего прадеда по материнской линии - Сафатова Ивана Прокофьевича: от Прокопьевска, до самого логова фашистов - Берлина. Он не любил рассказывать о войне. Когда его спрашивали о войне, он вставал, уходил в другую комнату и горько плакал. Плакал он о погибших друзьях. Однажды он рассказал, что на его глазах жестоко убили его лучшего друга Гошу, весёлого и смелого паренька, с которым мой прадед дошёл до Будапешта.
А дома моего прадеда ждали его любимая жена Фрося и маленькая дочурка Тая. Они ждали, надеялись, верили, что скоро война закончится, и их муж и отец вернётся домой. Пять писем отправил прадед с передовой, и только одно дошло в мае 1943 года. В письме было написано так:
«Привет, любимая Фросенька. Дела у меня плохо. Меня ранило, но это не смертельно. Я сильно соскучился, но я вернусь, ты об этом думай и все будет хорошо. А как ты? Как дела? Все ли в порядке? Как там наша доченька Таечка?»
Прадед вернулся только в 1946 году, После войны он помогал в Румынии налаживать связь. 
 
 
Полина Инденко,
9 лет, Лицей №23, г. Кемерово
 
День Великой Победы
День будет ярким, солнечным, красивым,  
А небо – ясным, мирным, голубым...
Вам низко в пол поклонится Россия,
«Спасибо!» - скажет павшим и живым.
Мы не забудем, что вы сделали для нас,
И время не залечит боль и раны!
Здоровья, счастья каждый день и час 
Желаем в День Победы ветеранам!
 
 
Растегаева Ева, 
ученица 6 класса «Б» школы №10, г. Кемерово
 
Её мы в памяти храним, воспоминаньем дорожим...
 
И пусть не думают,  что мертвые не слышат,
Когда о них потомки говорят.
Николай Майоров
 
Сейчас из жизни уходят последние участники Великой Отечественной войны, которые могут рассказать нам о тех страшных и героических событиях. Но даже после их ухода мы должны не только сохранить память об их маленьком каждодневном подвиге, но и прочувствовать его. Нашему поколению жизненно важно понимать и осознавать роль нашей страны в той войне. Происходит подмена ценностей, и многие мои сверстники, одноклассники, которым можно внушить перевернутые представления о чем угодно, несерьезно относятся к нашей истории и предшественникам. «Не забывай прошлого, оно учитель будущего», - говорили в древнем Китае. Так же и нам — русским — нужно бережно относиться к истории и памяти о людях, участвовавших в тех великих событиях.
В моей семье чтят память Федоры Ивановны Мальцевой (Танайловой) — моей прабабушки. Умерла она в возрасте восьмидесяти трех лет, но еще успела подержать меня на коленях. Когда я подросла, я много о ней спрашивала, и вот что рассказала мне мама.
Родилась Федора Ивановна в поселке Тульск Новосибирской области. Родители бабушки умерли рано, и детей раздали по родственникам. Детство было очень трудное: бабушка жила тяжело, голодно. Закончила маленькая Федора всего шесть классов, а в 1937 году ее с подружкой отправили в Киргизию, в город Ош. 
С восемнадцати лет бабушка работала продавцом и учетчиком кадров в райкоме партии, а потом прошла курсы оборонных работников. И хотя она могла не ходить на фронт, так как была работником районного комитета комсомола и  комсоргом ЦК ВЛКСМ (им давали бронь), в 1943 году  прабабушка отправилась на фронт добровольцем.
Мама рассказывала, как после войны бабушку приглашали в школу, но Федора Ивановна не могла при зрителях ничего рассказать — начинала плакать. Ей было очень трудно вспоминать войну. А маме в беседах бабушка рассказывала, как она — маленькая, худенькая девушка — таскала на спине рацию весом в пятнадцать килограммов, как стирала в кровь ноги в солдатских сапогах и мужских брюках, как женщины наравне с мужчинами проделывали многокилометровые марш-броски, а она обеспечивала связь полку под пулями. Однажды генерал, увидев, как она вымоталась, заставил бабушку в своем блиндаже вымыться и лечь поспать: женщинам было очень трудно в полевых условиях — холод, грязь, вши.
Моя прабабушка — мужественная, сильная женщина. Она воевала в армии К. К. Рокоссовского. Армию этого военачальника направляли на самые опасные участки боевых действий. Бабушка участвовала в штурме Кенигсберга (ныне Калининград), за что она была награждена медалью «За взятие Кенигсберга», ей также объявили благодарность «За отличные боевые действия по овладению городом Инстербург и Хайльсберг». А еще моя прабабушка имеет два ордена: Орден Красной Звезды (им награждали за личное мужество и отвагу в боях) и  Орден Отечественной войны II степени, Медаль Жукова.
Когда наша страна победила фашистскую Германию, Федору Ивановну отправили на Дальний Восток воевать с японцами. За участие в боевых действиях в сентябре 1945 года в Маньчжурии бабушку наградили еще одной медалью - «За победу над Японией». Она рассказывала, как японцы появлялись словно из-под земли и нападали на наших солдат и обозы. Там тоже было опасно и страшно. 
В ноябре 1945 года Федора Ивановна закончила службу. Она жила в Приморском крае, в Юрге, в Узбекистане у брата, а потом в 1953 году переехала в Кемерово. Мой прадедушка умер рано, и бабушке опять пришлось тяжело: она одна растила детей и держала хозяйство. Война «наградила» ее тяжелой контузией и многими другими болезнями, последствия она ощущала в дальнейшем.
Я горжусь своей прабабушкой. Она прожила тяжелую жизнь, но всегда оставалась очень доброй и заботливой, любила свою семью. Она никому не делала зла, в нашей семье ее до сих пор вспоминают добрым словом.
Есть люди, которые совершают геройский поступок, и имена их становятся известны всему народу, подвиг их прославляют и помнят веками. А есть такие, как моя бабушка, они честно воевали и рисковали жизнью, каждый день совершая маленький подвиг на этой ужасной войне, а потом честно трудились и растили хороших детей. Таких людей помнят только близкие, как моя семья искренне любит Федору Ивановну и дорожит ее памятью. 
 
Елизаров Елисей, 
15 лет, лицей №62, 9 «Б» класс, г. Кемерово
 
Письмо
 
Андрей стоял перед портретом своего прапрадеда, и ему вдруг захотелось написать ему письмо. Он представил, что его родственник до сих пор жив. Андрей сел за стол, достал из ящика лист бумаги, ручку и начал писать.
«Здравствуй, дорогой дедушка!
Пишет тебе твой праправнук Андрей. За окном лежит снег, недавно наступил 2015 год. В наше время каждому наступившему году дают названия по восточному гороскопу. Сейчас начался год синей козы.
Ты не знаешь о моём существовании, а я вижу тебя каждый день. В комнате моей бабушки – твоей внучки – висит на стене портрет, написанный художником в 1946 году с твоей фотографии. Этот портрет много лет был у твоей жены Ольги. Потом портрет перешёл к твоей дочери, а затем – к внучке, где и находится сейчас.
На этом портрете ты одет в военную форму, которая тебе очень идёт. Внимательный взгляд твоих голубых глаз заглядывает прямо в душу, и хочется смотреть на тебя ещё и ещё.
У трех твоих внуков из пяти есть сыновья, которым дали имя Дмитрий в твою честь.
Хочу порадовать тебя, дедушка, что твой сын Анатолий до сих пор жив и здоров. Ему сейчас 89 лет, и он живёт в Украине в городе Запорожье. Он много читает, даже не пользуясь очками, по утрам делает зарядку, обливается холодной водой. Лето он проводит на даче у своей дочери.
Жизнь у всех твоих потомков сложилась удачно: все получили высшее образование, имеют семьи. И это всё благодаря тебе и всем русским бойцам, защищавшим нашу многострадальную Родину от нашествия врага и отдавшим за неё свои жизни. Война закончилась 9 мая 1945 года, но ты этого не знаешь, потому что пропал без вести в конце 1944 года.
Так случилось, что я родился и живу в том же городе, где ты жил с семьёй до начала войны. Я часто хожу мимо твоего дома. Сейчас в твоей квартире находится аптека. Наш город за эти годы изменился до неузнаваемости. И неудивительно, ведь прошло  более семидесяти лет с тех пор,  как ты ушёл на фронт.
Жизнь не стоит на месте. Люди уже освоили космос, побывали на Луне, благодаря космической технике нам дали прекрасную возможность увидеть нашу прекрасную Землю из космоса. Появилась такая домашняя техника, что ты даже не представляешь: это стиральные машины и холодильники, телевизоры и компьютеры, радиотелефоны и сотовые телефоны, без которых нашему поколению уже не обойтись. А сколько интересных развлечений появилось у нас, детей XXI века, о которых ты в детстве и мечтать не мог. И я хотел бы, чтобы моим будущим детям было ещё интереснее жить на нашей цветущей планете, которую вы сохранили для нас в той страшной и долгой войне. Мы, все люди русской земли, чтим память обо всех погибших воинах на поле брани. Каждый год, 9 мая, мы отмечаем праздник – День Победы. И так будет всегда.
Я тебя никогда не забуду и расскажу о тебе своим будущим детям и внукам.
А может быть, ты до сих пор жив и потерял память? Тебе сейчас должно быть 109 лет. Я узнал от своей бабушки, что твой дедушка прожил большую жизнь, ровно 120 лет! 
Как бы мне хотелось встретиться с тобой! Может это произойдёт в другой жизни?»
Андрей закончил писать, сложил своё письмо в форме треугольника и прикрепил его к задней части портрета.
 
 
Кириченко Катя, 
ученица 7 класса «Б» школы №10, г. Кемерово
 
 
Спасибо за то, что осталась жива!
 
Моя прабабушка (бабушка папы), Колесникова Александра Ивановна, родилась в селе Ивановка, Ростовской области в 1926 г. - точной даты не установлено. Много горя и мучений пришлось пережить ей во время Великой Отечественной войны 1941-1945 г. Она была в фашистских концлагерях.
В 1941 г., когда началась война, Шура Гостилина (по девичьей фамилии) жила в г. Красном Сулине у своей мамы (сюда она приехала из детдома). В июле 1942 года город Красный Сулин захватили немецко-фашистские войска. Шуру, как и других жителей, угнали в плен в Австрию, г. Шпиталь. Сюда приезжали хозяева заводов и рудников и выбирали пленных как рабочую силу. Шура Гостилина попала в город Айзинерц на сортировку руды. 
Работа была тяжёлой, точнее сказать, каторжной. Рабочий день длился 12 часов. В холод или в жару, в дождь или снег они шли на сортировку. С утра до ночи они сидели на грязных холодных камнях и руками перебирали руду и камни. «К вечеру рук не чувствовали, - рассказывает Александра Ивановна, - а ведь на следующей день нужно было снова идти на работу. Если откажешься работать - расстрел». Не жалели никого – ни взрослых, ни детей. Взрослые и дети работали наравне, но платили им по-разному. Меньшим - меньше. 
Неудивительно, что пленные считали счастьем, если им придётся попасть в больницу. Некоторые даже делали себе раны – это для них было лучше, чем убиваться на такой каторжной работе. Находясь в больнице, они специально поднимали температуру тела. Прабабушка тоже заболела и попала а больницу, там она познакомилась и подружилась с девочкой, которая была примерно того же возраста. Её звали Шура Красникова. Как и все пленные, обе Шуры не хотели возвращаться на изнурительные работы, и они, как и все, нагоняли температуру (либо опускали градусник в горячую воду, либо прислоняли к горячей батарее). Но медсестра догадалась об их хитростях и доложила об этом немцам. И вот двух подруг, и ещё пятерых ребят, которые обманывали врачей, отвели на допрос.
Допрашивали каждого по отдельности. Спрашивали, зачем они обманывали и кто ещё так делает. На первый вопрос ребята отвечали, что устали от такого изнурительного труда и что у них больше нет сил продолжать работу в таких условиях. При этом фамилии других не называли, хотя им обещали хорошие условия проживания за информацию. Не добившись от ребят больше ничего, немцы решили наказать провинившихся. Их посадили в боксы. В каждом боксе помещалось по 2 стоящих человека, не было места даже присесть, не то что прилечь. Там Шура пробыла 2 недели. «Эти две изнурительные недели, казалось, не закончатся», - делилась своими воспоминаниями прабабушка. Всего в Айзинерце она пробыла полтора года, которые показались ей вечностью.
После этого в 1943 г. её перевели в тюрьму Леобен, где поместили в камеру, из которой заключённых выпускали на 15 минут в день, а потом снова запирали. Там им устроили допрос и предлагали работать на немцев. Но Шура, как и многие другие пленные, отказалась работать на немецких заводах, помогать врагам в то время, когда русские войска сражались за Родину, за свободу народа, русские солдаты проливали кровь, чтобы не допустить господство фашизма на родной земле. Все заключённые отказались работать. Они прекрасно понимали, что немцы не оставят их в покое, но согласие на работу было равносильно предательству. «Не хотите работать – пойдёте в концлагерь», - говорили немцы.
Из Леобена её снова перевезли в Вену, где она пробыла 2-3 недели. 
С 1 сентября 1944 г. Шура находилась в концлагере Флоссенбюрк (комендатура Цводау). Там получила номер 51312. Была заключена под стражу 7 октября 1944 г. В Цводау прабабушка принудительно работала на авиационном заводе. Там изготовлялись детали для немецких самолётов. Условия были ужасны: жили в бараках. Утром поднимали на зарядку, выстраивали во дворе. Потом их обливали холодной водой. Одежда была тонкая, а на улице холодно. Люди мёрзли, простывали и болели. Жили по принципу «выживает сильнейший». На заводе работали в 2 смены. Территория концлагеря была огорожена высокими стенами с колючей проволокой, по которой шёл электрический ток. По дороге от бараков до завода их сопровождали немцы с собаками. Убежать было невозможно.
Русские пленные не хотели работать на немецких заводах. «Мы будем помогать немцам, чтобы они уничтожали наших?» – говорили они. Русские люди нарушали работу машин, чтобы они выходили из строя. 
Потом Шуру и других пленных угнали в город Корсбат (на реке Эльме), по дороге в этот пункт многие люди умерли. Было холодно, а одеты они были легко. Да ещё немцы заставляли нести мешки с сахаром, крупами и мукой. Всё это было для немцев. Об этом ни один из заключённых даже мечтать не мог. Люди не могли идти – они обессилили от холода и голода. Таких закапывали в землю заживо. Как говорили немцы, им не нужна такая обуза. И в один из дней, когда был густой туман, Шура вместе с несколькими другими ребятами решила сбежать. Ребята надеялись, что смогут скрыться в густом лесу, и там их никто не найдёт. Они шли, сами не зная куда, вокруг туман, да и местность незнакомая. … И вдруг вдали увидели мужскую фигуру. Ребята так и замерли на месте в ожидании. Когда этот человек приблизился, можно было узнать в нём немца. Он был высокого роста, широкоплечий. Поскольку ребята знали, что сбежавших пленных расстреливают на месте, то они не то что испугались – от страха всё тело окаменело, никто не мог сказать ни слова. Ребята ждали действий немца, как ждут смертного приговора на суде. Немец задал им несколько вопросов о том, кто они и откуда. Хотя откуда они, было видно по одежде. Ребята стояли молча, не проронив ни одного слова. Тогда немец немного помолчал и сказал: «Бегите, чтобы ни я, ни кто другой вас больше не видели! Бегите!» 
«Тогда я поняла» - говорит Александра Ивановна, - что не все немцы были фашистами, не все были безжалостными и бессердечными». И ребята понеслись сломя голову. Они долго бежали, очень устали, и были истощены от холода и голода. Дети упали на траву и с жадностью стали рвать её и есть. К самому утру они набрели на стог соломы, зарылись в ней и заснули.
Когда они проснулись, старшие девчата пошли раздобыть еду, они ходили по дворам и просили что-нибудь поесть. Во время войны не было хлеба, ели люди только то, что вырастили в огороде. Тем более запрещали помогать сбежавшим пленным. Девчата приносили всё, что давали люди, и делили пополам. Все старались держаться вместе. На следующий день, когда старшие девчата ушли, Шура ещё с одной девочкой отправилась искать еду. Маленькие девочки пошли по лесу, поднялись на бугорок и там увидели дома. Они постучались в один из этих домов. Вышла из него женщина небольшого роста, худощавая. Когда она увидела этих двух маленьких, измученных ребятишек, она сжалилась, завела их домой и накормила вареной картошкой. Она расспросила девочек: откуда они и где сейчас находятся. После этого девочки вернулись обратно.
Стог сена был расположен так, что бугор, где жила эта женщина, было хорошо видно. Каждый день женщина выходила на бугор и махала им белым платочком. Это был знак. Девочки приходили, и она их кормила. На этот раз женщина дала девочкам совсем новое одеяло. Девочки уже возвращались обратно, когда увидели, что возле сена стоят немцы с собаками и ищут их. Девочки положили одеяло возле дома и пошли сдаваться немцам. Далеко убежать они не могли бы. Немцы забрали сбежавших и допрашивали их. Спрашивали, где остальные. Но девочки ни в чем не признались. 
Много пришлось пережить прабабушке, но она прошла эти тяжёлые испытания, смогла выжить и дождаться освобождения из немецкого плена Советской Армией. Позже она вышла замуж за Николая Колесникова. Вскоре у них родилась дочь (моя бабушка). Папа мне говорил, что прабабушка была очень хорошей хозяйкой. Видела я ее один раз, когда мне было 3 года. Я запомнила её отчетливо. Вспоминаю то, как ухаживала за мной, что я сидела у нее на руках и смеялась. Еще я запомнила, как я каждый год ждала ее, но она не приезжала. Она умерла в 2001 на восьмидесятом году ее жизни.
Я восхищаюсь своей прабабушкой, прошедшей страшный путь мучений и унижений в фашистских лагерях. Несмотря на это, она оставалась прекрасным и любящим человеком.
 
Прокомментировать
Необходимо авторизоваться или зарегистрироваться для участия в дискуссии.