***

На большом именитом концерте

На галёрке танцует чудак.

Парни ржут, как безрогие черти,

У виска кто-то пальчиком вертит,

Он круги примитивные чертит

Современному шлягеру в такт.

 

Я пытаюсь к нему приглядеться,

Поэтическим взвесить умом:

Демарш

 

Не знаю, 

Врут, иль правду говорят,

Но вот уже который год подряд

По Таллиннской брусчатке 

К Нарве, 

К Нарве

Идет ночами

Боевой отряд.

Чеканным шагом, 

По четыре в ряд,

Идут, 

Пылят, 

Окурками сорят,

* * * 

Он ушёл, как и все, на большую войну…

Попрощался, в дверях оглянулся…

Защитил и свою, и чужую страну…

Кто-то смог, а вот он не вернулся…

 

Смерть настигла его в предрассветном лесу…

Враг таился в укрытой засаде…

Трёх шагов не хватило пройти полосу…

И бойца потеряли в отряде…

 

I

 

«А, скоро станция Калачинская» - доверительно и как добрым соседям объявляет проводница нашего вагона сопровождающим  призывников сержантам. Это уже не вчерашняя, средних лет строгая женщина, а её юная сменщица, которой немного за двадцать. Она в меру симпатична, слегка подкрашена, на голове довольно изящная стального цвета пилотка, превращённая с помощью простого утюга из положенной к её форме беретки.

ЖЁЛТАЯ ЛАМПА

1

 

      Жёлтый свет лампы, казалось ему, тихо дышал за морозными узорами окна: то мерно приближался к его глазам, то  мерно удалялся, вспыхивая синими искорками в льдистых листочках и веточках…

      Постояв недолго, он шагнул через сугроб и поднялся на ступеньку приставной лестницы, ведущей к дверце чердака. Теперь он был совсем рядом с окном.