Адрес редакции:
650000, г. Кемерово,
Советский проспект, 40.
ГУК "Кузбасский центр искусств"
Телефон: (3842) 36-85-14
e-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Журнал писателей России "Огни Кузбасса" выходит благодаря поддержке Администрации Кемеровской области, Министерства культуры и национальной политики Кузбасса, Администрации города Кемерово 
и ЗАО "Стройсервис".


Валерий Плющев. Геннадий Юдин – книжник Божьей милостью.

Рейтинг:   / 0
ПлохоОтлично 

Великий библиофил, издатель и благотворитель, красноярский купец Геннадий Юдин, без которого невозможно представить русскую книжную культуру рубежа XIX-XX веков, родился в Екатерининском заводе Тобольской губернии 28 февраля 1840 года, по словам родительницы, «в сорочке».

Он является главным героем объемной, с множеством ранее не публиковавшихся документов и фотографий, книги его правнучатой племянницы Инны Половниковой «Геннадий Васильевич Юдин. Жизнь. Библиотека», изданной в 2010 году московским издательством «Типография «Новости».

Его мать подписывалась Иудина, Июдина, отец до 1860 года – Iюдин.

В письме мужу сестры отец писал о собственном сыне, нашем герое в два года: «…Ужасно резов и жив как огонь».

Геннадий «начал помнить себя» с 5 лет. Жизнь была в переездах, дед, отец и дяди занимались, как это сейчас называют, «алкогольным бизнесом». Удивительно, что у Геннадия Юдина и Дмитрия Менделеева в детстве жизненные пути в Тобольске шли параллельно до 1849 года, когда будущий великий химик уехал в Москву – тогда разошлись навсегда.

Однако винокурение – дело этих двух семей – одному дало возможность выучиться и взобраться на Олимп науки, а купцу Юдину – собрать уникальную, более 100 тысяч томов библиотеку и полмиллиона единиц рукописных материалов.

Трудовой путь Геннадия начинается в 1852 году в сибирском городке Минусинске поверенным в конторе питейных сборов, получается – в 12 лет! С 16 лет он работает уже как взрослый, самостоятельно.

Судьба сводила его с интересными людьми, среди них, декабрист А.Ф. Фролов, у которого отец и сын Юдины оказались по службе в подчинении, и декабрист И.В. Киреев. В 1897 году Юдин обращался к первому директору знаменитого Минусинского музея Н.М. Мартьянову с просьбой «сообщить хоть что-нибудь о жизни в Минусинске Ивана Васильевича Киреева, которого я, бывши мальчиком, видал там… неоднократно». (В моей библиотеке находится несколько томиков Сенковского и Греча 1850-х годов с владельческими штампами Мартьяновского музея в Минусинске, погашенными уже советского времени штемпелями. Так и хочется, чтобы Юдин в свое время подержал в руках именно эти книжки).

В семье Юдиных постоянно выписывали книги, ими обменивались, берегли, – наверное, здесь начало юдинского книголюбия – уже в 14-16 лет он проявляет себя истинным собирателем.

Геннадию Васильевичу пришлось много попутешествовать по Сибири по служебным делам. Нынешний Красноярский край он изъездил в молодости: Ачинск, Ужур, Назарово, Минусинск, Красноярск и вокруг, хорошо знакомые мне места, в Балахте, где у Юдина был дом и совсем рядом по сибирским меркам, созданный на его средства Леонидовский завод, родился мой отец Андрей Васильевич Плющев.

Собственная коммерческая деятельность Геннадия Юдина открылась с начальным капиталом в 600 рублей в с. Балахтинское Ачинского округа Енисейской губернии, между прочим, в 16 лет!  

Из мещанского сословия Геннадий переписался во временные купцы г. Ачинска, потом в купцы Минусинска после выхода в 1865 году закона, позволившего записываться в купеческие гильдии лицам, не обладавшим крупным капиталом. Начало его купеческой деятельности совпало с отменой откупной и установлением с 1 января 1863 года акцизной системы в России. До того откупщики покупали спиртное в государственных винокуренных заводах и торговали в розницу. А народ негодовал из-за цен. Потому-то и провели эту, одну из александровских реформ.

Естественно, что будущего купца воспитывали, образовывали в поведении и бизнесе родители и родственники. Вот как отписывал, в числе прочего, семнадцатилетнему племяннику родной дядя Алексей: «…Ты очень груб, надо быть со всеми ласковым, чтобы тебя все любили… Быть грубым не годится, ты ещё молоденький мальчик, ежели захочешь, то всё можешь из себя сделать». И еще в письме от этого же года: «…Если ты не исправишь свой характер, если будешь продолжать делать самовольство и ослушание противу старших, то терпим при наших делах быть не можешь». Это только часть этических поучений, из приводимых автором книги Половниковой, да еще и с примерами из дядиного собственного «вырастания» из «мальчика» до «товарища хозяина».

В 28 лет, отмеченный Богом при рождении Геннадий Юдин, выигрывает по билету лотереи петербургского банкира Блока 25 тысяч рублей (по другим данным 75 тысяч) – сумма огромная для того времени. Счастливчик прекращает торговые дела и едет в большое путешествие на Ближний Восток. Понятно, что не миновал он и Москву с Петербургом – пожил в обеих столицах, завязав первые знакомства с «книжниками». Вернулся, возобновив торговое дело, а тут вскоре еще более грандиозный «главный» выигрыш по билету госзайма – 200 тысяч рублей! И вновь заграничное путешествие. Но уже с первого приезда посещал столицу ежегодно – заметьте, тогда не было Транссибирской железнодорожной магистрали.

Во второй приезд в 1875 году Юдин записался 2-ой гильдии петергофским купцом, каковым оставался до конца жизни, ежегодно подтверждая эту свою запись, не проживая там постоянно, умудрился ещё и почетным петергофским гражданином стать по решению городской ратуши от 1875 года.

Понятно, что страстный книгочей следил по книжным публикациям и о предпринимательском деле своей жизни – о новинках в технологии винокурения. А потом внедрял в производство, с выпиской новейшей аппаратуры из-за рубежа, с отладкой её на месте специалистами оттуда же.

В Красноярск из Балахты Геннадий Юдин переехал в 1878 году с разросшейся семьей, ради образования детей. Всего же в их семье родилось 10 потомков, трое умерли в младенчестве,

Книг было огромное количество для личной библиотеки того времени. Для них Юдин построил в деревне Тараканово (сейчас это в черте Красноярска) на Афонтовой горе двухэтажный деревянный дом из лиственницы без применения штукатурки, «чтобы книгам легче дышалось». Рядом дом поменьше –  одноэтажный, там обитало семейство.

Современники и потомки начало книгособирательства Юдина определяют по-разному: кто-то указывает на 1850-е годы, известный филолог, собиратель, библиограф, историк книги и книжной торговли Павел Симони (1859-1939), с которым Геннадий Васильевич находился в активной переписке (как и с другими, связанными с книгой знаменитыми россиянами), писал, что юдинское «собрание книг приобрело значительную полноту» в 1894 году.

Но ведь были книги в немалом количестве уже в Балахте, в деревенском доме Юдина, эти тома в 1932 году вывозили на подводах навалом, балахтинцы-свидетели запомнили добротные переплеты.

Половникова отмечает, что собирательство Геннадия Юдина выросло естественным путем из детства в образованной для своего сословия купеческой семье, в которой отец и дядя, к тому же, были библиофилами.          

Так что личность собирателя на редкость гармоничная и целеустремленная сложилась довольно рано, годам к 17, по словам биографа. Согласно письму родителям, Геннадий в полной мере  осознавал свое собирательское предназначение: «Кроме выписки книг я, кажется, никуда больше не трачу лишнего, не выписывать же ничего вовсе не могу, потому что это как-то обратилось у меня в страсть, да и к чему, для чего удерживать эту страсть, тем более, что я в выбору книг, можно сказать, не ошибаюсь». Ему не было ещё 16, но умудрился составить каталог своим приобретениям.

Геннадий Юдин был истинным библиофилом, занятия библиотекой, по его словам, доставляли ему «необходимый от житейских дрязг отдых, невыразимое наслаждение».

На заре собственного собирательства Юдин определился с главной темой: Россия, её история и культура. До переезда в губернский Красноярск в течение двадцати лет складывалась, в основном по заказам и выписке, библиотека в селе Балахтинском. Но в зрелом возрасте посещал он активно столичные магазины, знал всех известных букинистов, делал приобретения, о которых, конечно же, болтали почем зря все, кому не лень из «книжного сословия». Юдин пользовался каталогами крупнейших букинистических фирм центральной России, универсальными и отраслевыми библиографическими указателями и изданиями. Кроме того получал книги в дар, и с удовольствием дарил изданные на свои средства. Занимался разысканиями, писал авторам, их родственникам, издателям, библиофилам, историкам, ученым. Собирал журналы, газеты, предпочитая комплекты. Биограф оценивает его книжное богатство следующим образом: «Собрание Юдина – это, прежде всего, выражение его души, итог долгого глубокого осмысленного и вдохновенного труда собирателя, на протяжении жизни он нёс в себе чёткое представление о том, какой должна быть его библиотека».

С 1877 года Юдин публикует учет приобретений и расходов, который строго заполняет. Он мог заявить в любой момент о  стоимости своей библиотеки (по затратам на покупки): к примеру, за 1901 год истрачено  228 171 рубль 12 копеек. По расходам на библиотеку можно определить рост юдинских доходов от бизнеса.

Как по-разному его вспоминают. Красноярский врач Крутовский сообщал: «Юдин книг не давал никому». А как же тогда ссыльный Владимир Ульянов, пользовавшийся материалами юдинской библиотеки, получавший книги из неё даже в Шушенском? Ведь об этой-то ленинской странице жизни написано множество материалов. Да и другие авторы оставили воспоминания, как пользовались, работая в библиотеке, редкими изданиями. Значит, все-таки, не скопидомничал.

Юдина знала библиофильская элита страны, в которой его признавали за своего. Письма известного букиниста Клочкова –  «сущий клад для исследователя истории русской книжной культуры», как и послания замечательных книготорговцев – отца и сына Шибановых – сохранились, они цитируются в книге Половниковой. Только последним он заказал по знаменитым шибановским каталогам, которые сами по себе сегодня являются мечтой многих из племени библиофилов, около 700 номеров. У них он приобрел «алмаз русского книгоиздания» «Путешествие из Петербурга в Москву» Радищева за 1790 год.

Юдина сильно занимала сибирская тема. Его «Сибирика» восхищала, современник писал о библиотеке: «…Богата книгами о Сибири – путешествиями по Сибири, сочинениями по истории, археологии и этнографии Сибири». Юдинская «Сибирика» была невероятно полна, как и великолепна книжная продукция века восемнадцатого.

Приобретал книги не только в двух столицах, но и в Киеве, Казани, Томске, в заграничных поездках, в последние годы – в Ялте и Сочи. Находясь в Красноярске, был в курсе всего, что происходило в книжном Петербурге, ему сообщалось о букинистических страстях, полыхавших вокруг книжных раритетов и библиотек.

К сожалению, о первоначальном составе юдинского полного собрания мы не можем судить: рукописный каталог библиотеки после революции 1917 года исчез без следа, как пропадали многие культурные ценности. Известно, что книги хранились в 120 шкафах, а также на столах (это видно на одном из книжных фотоснимков) и даже местами на полу. Хотя, в 1906 году после продажи книг в Библиотеку Конгресса США, у Юдина оставалось два экземпляра каталога. Карточный каталог, отправленный с библиотекой за океан, утратил свою целостность, как и сама библиотека. Но при этом часть библиотеки Юдина в Конгрессе США называют «Юдинской коллекцией». Между прочим, именно в Библиотеке Конгресса в 1961 году выпустили «Eigteenth century Russian publications in the Libreby of Congress. Acatalog”, где даны описи русских книг XVIIIвека – укор нашей науке и специалистам, – до того времени у нас по этому периоду отсутствовала сквозная каталогизация. Только после выхода в свет этого американского издания в СССР, наконец, взялись за «Сводный каталог книг русской гражданской печати XVIIIвека». Но это к слову.

А у Юдина был в библиотеке ещё и великолепный библиографический отдел, полные собрания сочинений русских классиков в лучших изданиях, коллекция русских запрещенных изданий, вырезанные цензурой журнальные статьи, уничтоженные ею же книги,  среди которых уже упомянутое радищевское «Путешествие…».

Судьба юдинской библиотеки несчастливая. Американская часть собрания растворилась в фондах Библиотеки Конгресса. Немалая её часть ушла в другие книгохранилища США. Какие-то тома, как дублетные издания, списали и отдали на продажу – кое-что вернулось в нашу страну, разойдясь по личным коллекциям, даже в Красноярске мне доводилось держать в руках юдинские книги.

Вообще-то заботой большинства собирателей, имеющих значительные коллекции, является судьба своего собрания после ухода из жизни. Юдин выделял одного из сыновей, как наследника книжного собрания. Но отпрыск, проявлявший интерес к книгам, рано умер, как и еще один сын. Пятеро наследников не проявляли интереса к страсти отца-библиофила. По закону библиотеку должны были распределить между ними, после чего, отец это четко предвидел, его духовное детище непременно распродадут по частям, распылят дело всей жизни.

Задача Юдина – определить библиотеку в одни руки. В России не нашлось ни частных владельцев, ни государственных учреждений, которые выразили бы желание приобрести юдинское собрание после его печатного объявления в 1898 году.

Через пять лет он решается дать объявление за рубежом. Цена определялась в 250 тысяч рублей – гораздо меньше её стоимости. Заметили в Соединенных Штатах. Половникова обстоятельно, с использованием множества писем и документов рассказывает об этих страницах истории библиотеки. Юдин стремился сделать свое собрание доступным для ученого мира. Только библиотека Конгресса США, проявившая интерес к книжной коллекции сибиряка, удовлетворяла этим условиям.

Переговоры велись длительное время, и тут случилась революция 1905 года, Красноярск восстал, а потом восстание подавили войсками. К Юдину представители революционеров приходили, вымогали деньги, в противном случае грозились подпустить «красного петуха» в его книги. Хозяин уникальной библиотеки занервничал, резко снизил цену до 100 тысяч рублей, переговоры ускорились. Даже Президент США Теодор Рузвельт одобрил решение о приобретении юдинского собрания, написав директору Библиотеки Конгресса: «Вы поступили очень мудро, и каждый американский ученый должен быть Вам лично признателен. Этим поступком Вы обеспечили Библиотеке Конгресса ведущее место…» В ноябре 1906 года началась упаковка. Юдин написал Клочкову: «Всех книг оказалось 519 ящиков,  …помещенных при отправке в пять вагонов. Рукописи остались сполна. Речь о покупке их была мною отклонена в самом начале переговоров…» 81 000 томов, с карточным каталогом и 200 аляскинских документов стали заокеанской собственностью. Ввиду незначительности расходов на её покупку означенная сумма была отнесена на счет общих расходов Библиотеки Конгресса, что позволило американцам определять библиотеку Г.В. Юдина как дар.

К слову, документы по Аляске были Юдиным скопированы, таким образом их содержание осталось в России.

17 марта 1912 года Геннадий Васильевич Юдин умер, похоронен в Красноярске, а вскоре в России сменилась власть. В СССР отношение к Юдину было, скорее, осудительное. Хорошо помню школьное 1970-х годов посещение Красноярского краевого музея, где впервые увидел огромную фотографию знаменитой библиотеки. Рассказ экскурсовода запомнился претензиями к Юдину за продажу книг, и пространной информацией о посещении библиотеки Лениным.

Потом много было прочитано разного и полярного о судьбе юдинской библиотеки. Кто-то обнародовал придумки и слухи, какие-то сведения противоречили друг другу. Тем более, что то, как обошлись со вторым собранием Юдина, подобранным им после продажи библиотеки за океан, и его рукописной коллекцией, предпочитали замалчивать. Ведь он собрал опять-таки с детства громадную и великолепную коллекцию рукописей. В 1907 году рукописный каталог этой части юдинского собрания по свидетельству члена-корреспондента Императорской академии наук, имевшего крупную и изысканную библиотеку, уже упоминавшегося нами Павла Симони,  был составлен в трех томах, суммированным объемом в 7150 страниц в полный лист. Этот каталог, как и именной, и географический каталоги – всё исчезло после революции.

Рукописи оставались в Красноярске, До сих пор, может, где-то находится рукописный бриллиант – вырезанные цензурой страницы из рукописи «Мертвых душ» Гоголя, которые были у Юдина. Может быть, когда-нибудь найдется и пушкинский бесценный листок-автограф. Ведь нашли же в Красноярском краевом краеведческом музее собственноручное письмо Наполеона из юдинской коллекции.

Судьба второй библиотеки и рукописной её части, остававшиеся в Красноярске, были, можно сказать, трагичными. В 1920 году этот обширный архив, книги и дом были национализированы. В доме и библиотеке обитали разные учреждения. Шкафы с книгами и рукописями складировали в подсобных помещениях навалом, откуда они расхищались, уничтожались грызунами и сибирской непогодой. Очевидцы вспоминали, что при вывозе архивов, часть поклажи сваливалась с подвод в грязь, мальчишки подбирали. Судьба подобранного – гибель. Мне рассказывал один из авторитетных и знающих красноярских антикваров, что сваленные в деревянные лари подборки уникальной периодики с настоящими библиофильским жемчужинами по истории Сибири, томились там вне помещений несколько лет, под снегом и дождем, превращаясь в труху.

Что говорить о юдинских сокровищах, когда безграмотные крестьяне сожгли великолепную библиотеку Александра Блока? Отдельные расхищенные книги находили любители по кладовым сельских домов в самом непотребном виде даже в послевоенные годы. И усадьбу Пушкина сожгли, книги палили на костре, мемуарист рассказывает, как поднимал, проезжая, подпаленные обложки пушкинских прижизненных изданий. Погибло огромное количество культурных ценностей. Здесь же всё это непотребство происходило рядом, в Сибири.

В 1940 году от 500 000 единиц хранения юдинского архива оставалось около 10 000, по данным 2001 года – 9104 единицы хранения, включенные в 102 описи. У Юдина было много дворянских архивов, документов купеческого сословия. Приобретая через антикваров, сам обрабатывал документы, записывал в каталоги, заключал в обложки из тонкой бумаги. Сравните вышеприведенные цифры и ужаснитесь утратам!

Его материалы (по некоторым данным в количестве 1705 документов), в основном, касающиеся деятельности Русско-Американской компании, попали в США. Вот эти-то документы и нашли поэтическое отражение в поэме Андрея Вознесенского «Авось», по которой поставили музыкальный шедевр, рок-оперу «Юнона и Авось», показанную и у нас в Кемерове. А памятник её главному герою Резанову встал на крутом берегу Енисея уже после поэтического и музыкального событий.

В 1957 году остатки юдинского архива везут в Москву, где уничтожают, как целое, раздав самым разным хранителям: часть оставили в двух столицах, определили «по принадлежности» в архивы 36 областей, одного края, пяти автономных и шести союзных республик. Сотворили такое вопреки мировой и отечественной практики не расформировывать личные архивные коллекции. В Красноярск позднее вернули 3877 единиц хранения из 9140. Сегодня некоторые рукописи находятся в частных руках и даже время от времени всплывают на рынке.

Грустно…

Дом Юдина сгорел в конце 1999 года. Вообще-то здание его библиотеки сохранялось благодаря тому, что там когда-то побывал Ленин. В первые годы советской власти в нем размещалась колония морально дефективных подростков, затем школа, после музей. Музей счел возможным отказаться от охраны в начале 90-х. После «реставрации» библиотека начала разваливаться, внутри случился  пожар, здание покосилось, но продолжало стоять. Половникова, заканчивая книгу, печально констатирует: «…По слухам, снова реставрируется. Реставрация началась своеобразно: вокруг здания библиотеки был возведен забор из содранных с фасада библиотеки оконных наличников, а их верхними частями, украшенными солярным узором, «реставраторы» выложили тропинку к туалету на территории усадьбы».

Видимо, совсем скоро реальным памятником Юдину останутся остатки его книг в книгохранилищах, малая часть сохранившихся документов (Юдин не продавал их в Америку, рассчитывая на пользу, которую они принесут его стране и народу), да работы о нем, среди которых книга Инны Половниковой – самый значительный труд. Он, как представляется, будет востребован, в первую очередь, специалистами и людьми «в теме».

Не удержусь от некоторых претензий. Книга могла бы быть покомпактнее, в ней присутствуют повторы, объемна информация о многочисленной родне, среди которой присутствует и автор. Любопытно, что одна из сестер собирателя жила в семье её приемного сына в Новокузнецке.  Таким образом, юдинская линия протянулись и на нашу Кузнецкую землю. Но, по большому счету, к главной теме – жизни Юдина и судьбе его библиотеки – эта «родственная»  информация  мало что добавляет. Понятно, что исследовательница, родственница и автор в одном лице, желала донести до читателя максимальное количество собранных фактов и документов, но все-таки, повторюсь, некоторые из них ничего не добавляют к теме книги.

…Жду выхода работы о Юдине, которую несколько лет писал мой хороший знакомый из Красноярска, известный сибирский книжник и антиквар Борис Варава. Возможно, она выйдет уже в этом году. По крайней мере, каждая наша встреча в последние годы на красноярской земле, приводит к разговорам о Юдине, его судьбе и вкладе в культурное наследие нашей страны.

И совсем под занавес, о том, чего нет в книге Половниковой. Знаменитый российский книжник Дмитрий Ульянинский тоже был в переписке с Юдиным, приезжал к нему в гости, восхищался его сокровищами, подарил свою книгу-мечту многих коллекционеров «Среди книг и их друзей» (я имею такую в своем собрании в факсимильном исполнении), надписав: «Составителю и владельцу замечательного сибирского книгохранилища Геннадию Васильевичу Юдину от искренне расположенного автора. Москва, 21 марта 1904 г.» Драгоценный автограф не пропал, эту книгу родственница Юдина подарила знаменитому красноярскому библиофилу советского периода Ивану Маркеловичу Кузнецову в день его семидесятилетия. После смерти Кузнецова томик исчез из поля зрения. Наконец, узнаю из уст Бориса Варавы: «Книга у меня».

Так и идет книжная эстафета – от собирателя к собирателю…

(Когда материал был готов к печати, вышел первый номер библиофильского журнала «Про книги» за 2012 год, в котором начали печатать в сокращенном варианте «Воспоминания сибирского книжника. Про книги и не только про них» Б.Н. Варавы, в которых в иллюстративном ряду дана фотография переплета вышеназванного раритета и дарственной надписи Д. Ульянинского Г. Юдину.)

Прокомментировать
Необходимо авторизоваться или зарегистрироваться для участия в дискуссии.