Адрес редакции:
650000, г. Кемерово,
Советский проспект, 40.
ГУК "Кузбасский центр искусств"
Телефон: (3842) 36-85-14
e-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Журнал писателей России "Огни Кузбасса" выходит благодаря поддержке Администрации Кемеровской области, Министерства культуры и национальной политики Кузбасса, Администрации города Кемерово 
и ЗАО "Стройсервис".


Владимир Сухацкий. Геннадий Юров. Каким я его знал

Рейтинг:   / 0
ПлохоОтлично 
Я не был близко знаком с Геннадием Юровым, о чем спустя год после кончины литератора, очень жалею.  Всего несколько встреч, телефонных разговоров, пара интервью для документальных фильмов.  Как-то так получилось, что гражданский пафос его стихотворений меня абсолютно не впечатлял, - хотя замечу, - с превеликим удовольствием читал его журналистские очерки, особенно об экологии.
В 80-е годы, когда я работал редактором литературно-драматических передач на областном радио и много общался с местными поэтами и прозаиками, Г. Юров в списке моих постоянных авторов не числился. Он никогда не приносил стихи на "радио озвучку", чтобы заработать пару червонцев. Не писал пафосные стихи к советским праздникам, - эту нишу занимали другие поэты. И хотя Г.Е. Юров  в то время являлся председателем кемеровского отделения Союза писателей, мне он был абсолютно не интересен. Хотя повторюсь, практически, не общался с ним. Это было обычное шапочное знакомство.
Мне было известно, что кузбасские прозаики всегда недолюбливали своих коллег - поэтов. Считалось, что стихотворцам было проще печатать книжки, получать те или иные льготы, становиться лауреатами литературных премий и тому подобное. Также прозаики были убеждены в том, что поэтам покровительствует самый главный кузбасский идеолог, секретарь Кемеровского обкома партии П.М. Дорофеев, который пописывал на досуге лирические стишки.
С начала 90-х и до 2000-х годов наши пути с Г. Юровым не пересекались. Но однажды у меня в руках случайно оказались несколько номеров альманаха "Красная горка", о котором раньше я ничего не слышал.  В советские годы в нашей области издавался только один альманах - "Огни Кузбасса" - печатный орган кемеровской писательской организации. 
Один из номеров альманаха сразу привлек мое внимание. На обложке значилась главная тема выпуска "Окно в Нидерланды".  "Ничего себе, - подумал я. - В кои-то веки кузбасским шахтерам захотелось "в Европу прорубить окно"?! 
Открыв книжку, я увидел среди авторов имена голландских историков архитектуры, которых я очень хорошо знал. Это были - Ян Молема, Иван Невзгодин, Рудольфина Еггинк.  Последняя - доктор Еггинк, являлась другом нашей семьи. Наведываясь в Кемерово,  Рудольфина останавливалась у меня дома. А голландского профессора Ивана Невзгодина я знал еще тогда, когда он был студентом Новосибирской архитектурной академии.
Практически весь номер был посвящен деятельности голландских специалистов, которые работали в 20-е годы в Кемерове, будучи членами Автономной индустриальной колонии "Кузбасс" (АИК). В то время я уже был заядлым "аиковедом" и поэтому появление в местной печати статей голландских исследователей показалось мне событием знаковым и неординарным. Захотелось узнать: "Кто же решился на публикацию "иностранщины"? Кто такой смелый? Кто главный редактор альманаха"?
Каково же было мое удивление, когда увидел фамилию - Г.Е. Юров!
Прошло еще несколько лет. Как-то раз во Дворце шахтеров проходило какое-то важное мероприятие, посвященное истории АИКа. Среди приглашенных были главный редактор альманаха Геннадий Юров и автор этих строк. Поздоровались издалека, обменявшись кивками, а в перерыве вышли на улицу покурить. Поговорили ни о чем - то да се.
Не знаю почему, но я вдруг спросил: "А чего это Вы  вдруг про сибирских голландцев стали писать?"
Поэт сразу насупился.
- А ты против Рутгерса что-то имеешь?
- Я - никогда! Для меня Рутгерс - святой человек. Я, можно сказать, его апологет.
- Кто-кто?
- Это тот, кто - поклонник, защитник, приверженец...
- Ну, тогда ладно, - снисходительно сказал литератор. - А вот если бы такое слово услышал Васька, - жил у нас один бандит на Красной горке, который не любил непонятных слов, - он бы тебя  зарезал. Так что ты за базаром следи...
У Юрова было своеобразное чувство юмора. Его коллеги рассказывают, что бывший глава писательской организации Кузбасса, будучи "под турахом", то есть, нетрезвым, любил похвастаться и попугать людей. Известный поэт Владимир Ширяев вспоминал: "Однажды Геннадий Юров, на лавочке у гостиницы "Кузбасс", выпив с Заслуженным художником России Геннадием Степановым водки, схватил тезку за грудки: "Я в кагэбэ служил, я - полковник кагэбэ, я тебя арестую!" Художник угрозы не испугался. "Ты кагэбэшник, - закричал он, - а я штрафбатовец"! и отправил этим литературного "тяжеловеса" в глубокий нокаут".
Разумеется, никаким сотрудником госбезопасности Г. Юров не являлся.
В тот день наш перекур затянулся до вечера. Мы пропустили все пленарные заседания, болтая об истории  Красной горки и ее обитателях. Помнится, Г. Юров сказал: "Конечно, исторический центр земли Кузнецкой - Томская писаница. Но сакральным центром является Красная горка. Все самое хорошее исходит от этого места".
Поэту нравилось, когда его называли "рожденный от доброго света". Он и сам пояснял, что в переводе с древнегреческого имя "Геннадий" происходит от слова "ген", то есть "рожденный". А имя "Евлампий" означает "несущий свет".
Г. Е. Юров родился и вырос на Красной горке, и безумно любил это место. Когда в "Доме Рутгерса" появился музей истории города, Г. Юров предложил издавать краеведческий альманах. Он же  и дал ему название - "Красная горка". И опять-таки он,  Геннадий Евлампиевич Юров, стал главным редактором ежегодника и занимал этот пост 13 лет.
У меня было много претензий к этому изданию. Прежде всего, я негодовал по поводу того, что краеведческий альманах лишь отчасти состоял из публикаций на исторические темы. А большей частью в нем печатались стихи и публицистические эссе самого Г. Юрова или его дружков-поэтов. Многие люди так и называли альманах -"юровский". К тому же он присвоил себе право единолично распоряжаться альманахом, и других членов редколлегии близко не подпускал.
В разные годы в составе руководства альманаха значились разные люди, но большинство из них никакого участия в подготовке номеров не принимали. Например, известный кузбасский историк Е.А. Кривошеева числилась в  членах редколлегии 13 лет, но, ни разу не участвовала  в заседаниях редакции,  поскольку таковых попросту не было.
Другие члены редколлегии - голландец Ян Молема и англичанин Саймон Фрэнсис, которые даже русского языка не знали (как впрочем, Юров - иностранных), - значились только на бумаге. Эти люди, конечно, были осведомлены о том, что они занимают важное положение в руководстве краеведческого сборника, издающемся в столице сибирского края, но абсолютно не понимали - чем они там занимаются?
Иными словами, Г. Юров лукавил. Просто главному редактору хотелось придать альманаху солидность и "международное признание". Именитый поэт любил понты.
Но чего было у Юрова не отнять - так это умение править чужие тексты. Тонкий знаток русского языка, он редактировал материал так, что автор этого не замечал. Он никогда не правил стиль и не вписывал в авторский текст собственные фразы. Любой пишущий человек подтвердит, что таких высококлассных профессионалов в  Кузбассе - раз-два и обчелся.
Правда, ту деликатность,  которую Г.Юров проявлял к авторским материалам, касалась только российских литераторов. Тексты иностранных авторов он вообще не правил,  и печатал всякую галиматью, которую ему подсовывали малограмотные переводчики.
Так в 2007 году на страницах альманаха появились главы из неопубликованного романа американской писательницы Рут Кеннелл "Кузбасс. Романтическая хроника". (Кстати сказать, это произведение самозванный "полковник кагэбэ", напечатал без разрешения правообладателя - Орегонского университета. Из-за чего у британского члена редколлегии Саймона Фрэнсиса, который передал музею рукопись только для ознакомления, возникли серьезные проблемы).   Вот  несколько цитат из этого перевода:
- "Мы делали уборку в доме, затем желудок Пола не выдержал атак со стороны кушаний…";
- "Корнелия и Зиппи безуспешно пытались освободить Майкла и меня от наших, не по собственному желанию выполнявших эту роль компаньонов, так же как и от них (Корнелии и Зиппи) самих";
- "… чтоб была видна его широкая, покрытая волосами грудная клетка".
Почему главный редактор краеведческого издания напечатал подобную переводческую халтуру - можно только гадать. Лично я думаю, что делал это Г. Юров сознательно. Может быть, из патриотических побуждений. Делал для того, чтобы унизить, - нет, не  кемеровского переводчика, - а американскую писательницу, которая вроде как и писать-то не умела. Иного объяснения я не нахожу, потому что профессиональный лингвист умел работать с подстрочниками. Будучи студентом Томского университета, он сделал перевод старинной студенческой песни "Гаудеамус игитур", который был признан сибирскими латинистами эталоном.
За 13 лет Геннадий Юров издал 14 выпусков альманаха "Красная горка". (В 2001 году вышло 2 номера). Если поставить эти толстые и тяжелые журналы в ряд, то они смотрятся как многотомное собрание сочинений. Я бы назвал эту коллекцию - антологией историко-литературных произведений о Кемерове. Ну, а если отбросить в сторону все мои претензии и придирки к "юровскому" альманаху, я вынужден признать, что Г.Е. Юров создал уникальный краеведческий труд, составленный из ярких публицистических статей, интереснейших мемуаров, умных очерков, исчерпывающих информационных материалов. И в этом его огромная заслуга. Я употребляю слово "огромная" потому, что никто из известных мне историков и литераторов не смог бы справиться с этой работой столь блестяще, как Г.Е. Юров.
Все издатели хорошо знают, что довольно просто составить сборник из ранее опубликованных работ тех или иных авторов. Полистал книжки, периодику, слепил дайджест и альманах готов. Но самонадеянный поэт-редактор Геннадий Юров пошел по другому довольно сложному и непроторенному пути. Он придумал нечто вроде штатного  расписания, подобрал подходящих работников и предоставил им право писать любые материалы на краеведческие темы.  Вместо гонорара Г.Е. Юров предложил своим "сотрудникам" творческую свободу и гарантированную публикацию их материалов.
Вот таким  простым способом хитроумный редактор сформировал небольшой отряд постоянных авторов, которые открыли читателям удивительные и совершенно новые страницы истории Кемерова. Имена этих энтузиастов-краеведов до появления их статей в альманахе были малоизвестны. Они редко печатались, а некоторые никогда даже и не занимались сочинительством. Поэтому альманах стал для "юровских" авторов своего рода отдушиной или, если хотите, музейным фондом, куда повидавшие жизнь люди, передавали на хранение свои воспоминания.
Вот несколько имен кемеровских мемуаристов, постоянных авторов альманаха "Красная горка":
- Диана Балибалова - материалы о деятельности отца, кемеровского летописца И. Балибалова;
- Георгий Головацкий - воспоминания о Руднике;
- Федор Ягунов - материалы о жителях старинного села Щеглово и довоенного Кемерова;
- Юрий Зюзьков - анализ кемеровской архитектуры ХХ века;
- Георгий Корницкий - воспоминания советского партийного работника.
Головная боль каждого главного редактора - какой материал поставить в номер? Г.Е. Юров отлично понимал, что мемуары - это хоть и важная, но не основная часть краеведческого издания. Не мудрствуя лукаво, он воспользовался старой доброй традицией русских альманахов - публиковать абсолютно все  "от научных и фактических статей по части статистики и истории". Наподобие герциновской  "Полярной звезды".
Так в альманахе появился раздел научных публикаций. Тематика - разнообразнейшая: география, топонимика, этнография, бонистика, историография, филология, биографии выдающихся деятелей, архитектурное наследие,  искусствоведение и даже метеорология. Авторы - именитые кузбасские ученые: Е. Кривошеева, Н. Шуранов, А. Кулемзин, И. Усков,  А. Зыков, А. Коновалов, И. Захарова;  архивные и музейные работники: Н. Галкин, З. Волкова, Л. Смокотина, Л. Кузнецова; краеведы: Л.Соловьев, С. Сергеев, Г. Рогов, А. Лопатин и другие.
Однажды главный редактор попросил меня написать исторический очерк о знаменитом кемеровском боре. Он пояснил, что в городе появились весьма влиятельные и богатые люди, которые хотят превратить лесной массив в рекреационную зону: "Надо спасать бор от нечестивцев", - изрек мэтр кузбасской публицистики.
Моя статья, в которой рассказывалось о многолетней борьбе за сохранение бора,  Г. Юрову понравилась. Он исправил в материале только название, заменив тривиальное -"история бора", на образное - "о чем расскажут годовые кольца".
Статья пришлась как нельзя кстати. На защиту бора поднялась общественность. Лес удалось спасти от  бессовестных "нечестивцев". Но это была не моя заслуга, а Геннадия Юрова. Если бы я опубликовал свой очерк в другом издании, то, скорее всего, на него никто не обратил бы внимание. Но это был "юровский" альманах! А спорить с "самим Юровым", почетным гражданином города и области, чиновники попросту боялись.
После публикации очерка в альманахе, литератор рассказал мне историю о том, как он в середине 70-х годов напечатал в газете "Кузбасс" разгромную статью о парке Победы, который ретивые власти разместили в бору.  "В чем меня только не обвиняли: и в кощунстве над памятью погибших, и в неуважении к ветеранам, - вспоминал Г. Юров. - Чуть с работы не уволили. А когда стихотворение "Прощай, сосновый бор" напечатал, тогда и вовсе из партии захотели турнуть".
Так мне открылся другой Юров,  без позолоты и напускной самовлюбленности.  Про себя я тогда подумал: "Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан". Это именно про него, про Юрова.
В другой раз я отправил литератору рукопись книги, которую мы написали совместно с супругой - "Питание кемеровчан в ХХ веке". ("Огни Кузбасса, №№ 1-2, 2013). Отправил просто так, даже не на рецензию,  а вроде как "для ознакомления".
На следующий день, в 7 часов утра раздался телефонный звонок. "Говорит Юров, - услышал я сипловатый голос. - Ночь не спал. Вкусная вещица получилась. Я только название предлагаю изменить. Сделай - "Чем богаты, тем и рады". Так точнее будет. Давай, я тебе рекомендацию в Союз писателей напишу. Тебя в два счета примут".
Название я поменял, а от рекомендации отказался. Я давно заметил, просто членство в каких-либо творческих союзах, ума не прибавляет. Тем не менее, я воспринял слова Г. Юрова, как щедрый комплимент, о котором можно было только мечтать. Всем начинающим литераторам  было хорошо известно:  Г. Юров - человек щепетильный, скупой на похвалу, чрезмерно принципиальный в отношении пишущей братии.
Занимаясь составлением ежегодника, главный редактор придумал довольно необычный метод отбора и компоновки материалов, который я называю - "концептуальный". Г. Юров смело объединял разнородные историко-литературные работы в некое тематическое целое. Каждый выпуск альманаха имел собственное название и являлся своего рода отдельной книгой. Вот несколько заглавий, придуманных Г. Юровым: "Центр мироздания", "Река родная", "Товарищеский круг", "Огонь, объединяющий нас", "Сибирский характер" и другие.
Главный редактор никогда не пытался превратить альманах в популярное чтиво или глянцевый журнал для обывателя. Он упорно не желал "идти в ногу со временем", придерживался принципов здорового консерватизма и считал, что "содержание" важнее "формы". (Лично я, тоже так считаю). "Юровское" оформление, верстка и графика выглядели очень архаично, что придавало альманаху сходство с блеклыми советскими литературными журналами.
После выхода в свет альманахов, посвященных культурному сотрудничеству Кузбасса и Нидерландов, голландцы предложили музею "Красная горка" в качестве подарка мини-типографию. У иностранцев было только одно условие - кардинально изменить дизайн издания. Но упрямый Г. Юров ничего менять не захотел и отказался от подарка. А зря!
Между тем, именно внешнее оформление альманаха стало главным поводом для упреков со стороны, как коллег-музейщиков, так и некоторых чиновников, из числа людей амбициозных, но недалеких. Г. Юров  по этому поводу сильно переживал, но упрямствовал и ничего не предпринимал. Я думаю, что сопротивлялся  он как раз потому, что нарекания звучали из уст  начальничков, которые привыкли печатные издания смотреть, а не читать.
В последние годы своего редакторства Г. Юров несколько раз писал заявление об уходе с должности редактора музейного альманаха. Но получал отказ. Его успокаивали, уговаривали. Однако через месяц другой обидчивый редактор опять клал заявление на стол. Даже музейные смотрительницы-старушки шутили по этому поводу: "Если Юров пришел на Красную горку, значит опять увольняться будет".
Это было похоже на игру, типа "веришь - не веришь". Я лично думаю, что почетный гражданин города и области, автор гимна Кузбасса, замечательный поэт и публицист, опытнейший редактор был абсолютно уверен в том, что его заявление никогда не подпишут. Но он ошибся. Людям просто надоели его провокационные выходки. В один прекрасный день очередная просьба об увольнении была удовлетворена.
Лет пять назад, после презентации очередного выпуска альманаха,  тогда еще главный редактор, отозвал меня в сторонку. Вроде как - "покурить".
"Есть у меня голубая мечта. Собрать бы все опубликованные статьи об истории Кемерова воедино и составить что-то типа хрестоматии. Можно  в 2-3 томах. Я прям воочию вижу - это такие красивые-прекрасивые книжки. Ведь не один литератор или ученый-историк такую книжку не напишет, как написали сами кемеровчане. Я бы даже ради такого великого дела курить бы навсегда бросил, - сказал матерый редактор и добавил, - ну, опять бы бросил".
Таким я и запомнил этого многоуважаемого человека, литератора и гражданина, Геннадия Евлампиевича Юрова...
Прокомментировать
Необходимо авторизоваться или зарегистрироваться для участия в дискуссии.