Адрес редакции:
650000, г. Кемерово,
Советский проспект, 40.
ГУК "Кузбасский центр искусств"
Телефон: (3842) 36-85-14
e-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Журнал писателей России "Огни Кузбасса" выходит благодаря поддержке Администрации Кемеровской области, Министерства культуры и национальной политики Кузбасса, Администрации города Кемерово 
и ЗАО "Стройсервис".


Мария Заболоцкая. Сны певицы из провинции

Рейтинг:   / 1
ПлохоОтлично 

 

10.12.2011

Сегодня приснилась Алла Борисовна Пугачева. Так близко во сне я ее еще не видела. Раньше она снилась несколько раз – но как бы издали, и после в моей жизни происходило что-то знаменательное. После первого я чуть не поехала на Юрмалу (по приглашению оргкомитета). Нынешний сон я тоже истолковала как вещий – он означает, что я еще больше приблизилась к своей цели. Алла Борисовна в этом сне стояла и с кем-то разговаривала, я к ней подошла запросто, и она стала о чем-то меня расспрашивать. Конечно же, разговор был о сцене.

7.01.2012

Наступил Новый 2012 год. Накануне мне чудом удалось поехать на свои концерты, но 30 декабря свалилась с температурой. В Кемерове грипп, еще и в мороз ноги застудила – рекламу развешивала. 29 декабря предстоял важный концерт. С утра я просила святую Матрону Московскую, которая всегда мне помогает, дать голоса на весь день. Помнится, как однажды, тоже накануне важного концерта и тоже перед Новым годом, у меня на пару дней пропал голос, потому что начиналась ангина. Ох, как я испугалась, что и нынче это случится... Удивительное дело, но голос пропал на другой день, а в день важного концерта я пела так, как будто никаких проблем. Никто даже не заметил, что у меня больное горло. На последней песне я заметила, что голос начал отказывать. Долго удивлялась, как я продержалась весь день, дышать уже было нечем, выпитые таблетки не спасали. Казалось, только чудо может помочь. Людей подводить нельзя – люди ждут праздника. Уверена: чудом стала помощь Матроны Московской, не иначе. Это она услышала мои слова утром.

Наутро я все же заболела окончательно, эпидемия гриппа не обошла меня. 31 декабря я сбила температуру, добежала до магазина через дорогу, купила красной икры, колбасы, салатов – для праздничного стола. Перед наступлением Нового года я твёрдо решила оставить в прошлом человека, которого любила. Зажгла свечи, включила телевизор в кухне, где для себя накрыла стол, на который поставила два столовых прибора – чтобы подать жизни знак: я всё же жду того, с кем мне захочется отмечать Новый год. Под бой курантов я выпила бокал с шампанским, в которое высыпала сожженную записочку с пожеланиями (одно из которых было, само собой, уехать в Москву и петь на большой российской сцене). Остальное шампанское я вылила на себя. Важно то, что оно называлось «Огни Москвы». Подобная ситуация точь-в-точь сложилась в кризисном 2008 году: в Новогоднюю ночь не работала и тоже заболела ангиной… Тогда я проделала такое волшебство впервые. И удивительно – в 2009 году впервые поехала Москву.

И в эту Новогоднюю ночь первого января уже 2012 года мне снится снова Алла Борисовна Пугачева. Она снится не всем подряд, и все, с кем это происходило, становились известными артистами. В новогоднем сне мы с ней стояли рядом, и она мне что-то говорила. Потом спросила: «Что ты хочешь?» Я стала ей отвечать, чего я хочу – и проснулась. Для меня это знак: то, чего я хочу, осуществимо.

Вещая Алла приснилась мне еще раз накануне Рождества, в святой Сочельник – 6 января, и это как будто еще один знак для меня. Во сне она вручила мне два билета и сказала: «Если ты не воспользуешься, отдам другим». Она снова взяла их у меня из рук, но никому не отдала, как будто предоставляя мне время на самореализацию, приберегая их у себя для меня. Что могут означать два билета в руках Пугачевой? Этого я пока не понимала.

 

 

09.01.2012

Сегодня приснился дед. Как будто я стою около своего родного дома, заглядываю в сквозное окошечко сеней и вижу двор, по которому гуляла когда-то в детстве. А от него идет дорога куда-то наискосок. Двери дома закрыты. Двор цветущий – это мое детство, в котором мне так хорошо было, благодаря деду… А дорога – мой путь из детства, моя жизнь. Потом картинка меняется, и я уже иду по дороге, которая на самом деле существует, от дедова дома к остановке трамвая. А со мной рядом идет маленькая девочка. Потом картинка снова меняется, и мы с этой девочкой оказываемся в кабинете у врача, а прием ведет мой дед – очень спокойный, каким я его знала, только моложе. Он записывает в тетрадку что-то про девочку, которая со мной, а мне велит сесть на лавку в кабинете: «Пиши…» И я начинаю ручкой что-то писать на бумаге, которая откуда ни возьмись появляется. Может, это означает, что дед одобряет то, что я делаю сейчас, намекает на эту книгу, которую я давно пишу? Еще помню, что окна того кабинета, где мы встретились с дедом, были раскрыты, а из них виднелась Москва-река! Эту реку я узнаю с одного взгляда, поскольку люблю городские пейзажи с видом на нее.

 

21.01.12

Приснился… Филипп Киркоров. Этого исполнителя я любила в детстве. Позже я поняла, что в нем я любила: он пел песни на стихи мудрого, доброго, светлого, талантливого поэта Леонида Петровича Дербенева. Киркоров в моем сне приблизился, сверкая черными глазами: «Найди деньги и сделай это». Что я должна сделать – можно было только догадываться. Я поняла, что мне нужно найти деньги на запись своих новых песен и на перезапись старых, и по большому счету - на Москву. Каждый день прошу Бога о новых приглашениях на концерты и о помощи извне – реальной ощутимой помощи: потому что жизнь певицы в провинции – не то же самое, что жизнь певицы в Москве. Артисты в провинции живут точно так же, как и весь народ - трудно.

 

 

22.01.12

Сегодня приснился Леонид Петрович Дербенев. Я нахожусь в какой-то комнате, и в ней вдруг появляется он. Во сне я пела его песню «Живи, страна». Спрашиваю у него: «Леонид Петрович, можно, я буду петь Вашу песню?». Он отвечает: «Конечно, можно – тебе можно». И исчезает.

А вечером стало понятно значение моего вчерашнего сна и слов Киркорова «Найди деньги и сделай это». Вечером услышала по телевизору информацию, что в Москве 2, 3, 4 февраля будет прослушивание для программы «Фактор А», который возглавляет Пугачева, а ведут Киркоров и Чумаков. Сразу сложились в одно все предыдущие сны – с Аллой Борисовной и ее словами. По хорошему, надо съездить. Но как достать деньги? На те, что у меня в запасе – на них планировалось прожить месяц. Родителям придется рассказать историю про лечение в санатории – потому, что мама моя до сих пор, когда слышит про мои успехи в Москве, говорит: «Высоко прыгаешь, сядь…» Меня поддерживают чужие люди, которые видят меня на концертах, которые слышат мои песни. И очень сильно помогала моя подруга Наденька Соколова, которая умерла в декабре прошлого года. Именно она провожала меня на поезд в том, роковом для не году, когда я уезжала в Москву на фестиваль эстрадных исполнителей имени поэта Леонида Дербенева. Тогда я победила, но вынужденно вернулась в Кемерово, чтобы заниматься важным судебным делом. Еще когда-то давно Надя, узнав, что мне надо заплатить аккредитацию в одном кемеровском конкурсе, попросила знакомых предпринимателей собрать для меня деньги, чтобы я могла в нем участвовать. Я всегда буду помнить Наденьку, всегда буду благодарна ей за ее поддержку и веру в меня.

 

18.02.12

После всей этой вереницы снов я купила билет на поезд в Москву, отходящий 30 января. Нужно было за несколько дней успеть много. Поскольку я собиралась подать заявку и на конкурс «Евровидение» со своей авторской песней, но уже на английском языке, надо записать её в студии, выучить наизусть с божеским английским произношением, а потом сделать видео со сцены для отправки заявки. Сначала я решила обратиться к однокласснице Марине, профессиональной переводчице, но пока у нас устанавливалась связь, я перевела песню сама, чему очень удивилась. Сначала припев близко к тексту. Потом оба куплета. Стремилась к точности слов, смысла, рифмовала, подгоняла. Немало поразила даже переводчицу Марину, и поняла, что теперь мне уже ничего не страшно. История у песни богатая. Написала ее для «Евровидения» год назад, но не отправила, потому что не объявили всенародный набор. И вот теперь она уже на английском языке.

Договорилась с кемеровским ДК – воспользоваться их сценой «услуга за услугу». Стала обзванивать наших девочек, чтобы назначить время записи. Девочки из подтанцовки собраться не смогли по разным причинам. Потом был очередной выпад со стороны второй солистки, с которой я ездила на концерты в Новый год и считала, что она хочет быть в обойме. Она сказала, что ей не хочется ехать на запись по морозу, а потом добавила, что даже если нас позовут на «Евровидение», все равно туда не поедет, потому что у нее другие дела.

Я давно уже чувствую себя состоявшейся артисткой, певицей, для меня то, чем я занимаюсь – главное, и я всё подчиняю этому. Было время, когда я трусила, разменивала свою мечту из-за людей, которые этого не заслуживали. В итоге сделала вывод, что для меня должна быть на первом месте моя мечта. Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом.

У меня, как показала эта ситуация, есть верный человек - профессиональный музыкант, саксофонистка Неля. Такого дуэта, как наш, на эстраде еще не было. Съемку песни мы сделали вдвоем. Оставалось только отдать подготовленный пакет документов в оргкомитет.

Затем весь день и бессонная ночь, ушедшие на сборы в Москву – и вот я сижу в поезде. Уже в поезде я делала нужные звонки, которые не успела сделать ранее. Попутчик мне попался отличный – бывший шахтер, и из того города, где прошло мое детство. Он ехал до Омска - в санаторий на лечение по инвалидности. Как же приятно знакомиться с новыми людьми и видеть, что наш народ такой разный, что вот он, казалось бы, простой человек из народа, а такой умница. Да и ехать в Москву всегда радостнее, чем из Москвы. Едешь в предчувствии, что вот-вот увидишь свой любимый город – «лучший город Земли», как написал в своей песне Дербенев.

В дороге можно познакомиться со многими интересными людьми. Кроме того мужчины-шахтера, со мною ехала девушка-предприниматель. Она направлялась в Польшу – к родственникам и за товаром. Эта девушка поразила меня тем, что сама заработала и купила три машины: себе, мужу и сыну. А когда решила расстаться с мужем, и тот попросил не забирать у него авто, она, как «настоящий мужик», оставила ему машину. Девушку звали Ольга. Мы с ней обменялись телефонами. Меня радует, что вокруг меня медленно и верно меняется окружение – из него исчезают люди, которые тянули из меня, а появляются другие люди – позитивные, состоявшиеся. Значит, я и сама меняюсь в лучшую сторону.

Когда едешь по России, не перестаешь удивляться, какая у нас большая, просторная, светлая, красивая страна. Хотя маленькие полустаночки, затерявшиеся в глухих провинциях, иногда вызывают чувство сожаления – вспоминаешь стихи Есенина: «Край ты мой заброшенный, край ты мой, пустырь, сенокос некошеный, лес да монастырь. Избы забоченились, а их всех-то пять…» Очень много попадается таких маленьких серых невзрачных домиков, готовых завалиться, казалось бы, на один бок. Это в основном в Сибири. Чем ближе к Москве, тем веселее, опрятнее картина. Зимой ехать – не то же, что летом. Летом ты смотришь на зеленую красоту вокруг, а зимой - на бескрайнюю белизну. И когда поезд проскакивает мимо таких маленьких полустанков, когда видишь, как из труб этих домиков идет дым – люди топят печи, бани, и ты понимаешь: жизнь идет своим чередом даже в таких глухих деревушках.

Мой поезд в Москву прибывал 1-го февраля, и 2-го успевала на прослушивание к Пугачевой. Вышли из поезда мы с Ольгой вместе – ей нужно на другой вокзал. В Москве было морозно. Вообще этот февраль выдался аномально морозным – как позже говорили все московские СМИ. Морозы в феврале здесь не характерны, тем более - минус 30. Мы с Ольгой спустились в метро, она доехала до своей станции и вышла. Мы договорились созвониться.

Я поселилась у тети. Оставшийся вечер прошел в подготовке костюма, фонограмм. А ночью я спала так спокойно, как может спать счастливый человек.

 

 

На «Факторе А»

Утром в день прослушивания я приехала на станцию метро «Воробьевы горы». Понятия не имела, как добираться до «Лужников». Вижу: стоит огромная толпа человек 200, если не больше. Спрашиваю – куда очередь. Оказалось – на «Фактор А». Мимо пробежала женщина из организаторов и прокричала: «Кто пойдет в вип-зону?» Я первая спросила: «А что надо делать?» Она сунула мне в руки талон, на нем номер – 100. Я встала в сторону, за мной выстроилась очередь из желающих быть в вип-зоне. Вместе с двумя организаторшами пошли к «Лужникам». Шли долго, наверное, минут двадцать – не меньше километра, и без провожатых сориентироваться было бы нелегко. У дверей «Лужников» нам объяснили, что сначала мы должны у входа приветствовать прибывающих артистов – тех, кто будет сидеть в жюри конкурса. А в вип-зоне будем сидеть на самых первых рядах и кричать по ходу съемок, изображая зрителей в зале. Я подошла к организаторше с вопросом – а когда же я тогда пойду на сцену петь? Она сделала круглые глаза, не понимая, что я имею в виду. Потом выяснилось, что по ошибке я попала в массовку.

А мне надо обойти здание с другой стороны, где уже стояла огромная очередь из желающих пройти прослушивание. В массовке мы познакомились с мальчиком Ваней, и с ним вместе мы настроились на прорыв. Этот мальчик, мой напарник, уже не раз бывал на таких кастингах, и соображал на ходу. Мне его, видимо, послал Бог.

Проскользнув внутрь «Лужников», мы увидели, что и там очередь человек 200, извивающаяся по первому этажу. Тут мне стало смешно. Люди разных возрастов томились здесь, потому что хотели петь! Хотя 99 процентов из них не представляли, что такое труд артиста.

Нам с мальчиком (вот такой дуэт у нас подобрался – «Иван-да-Марья») удалось быстро пройти на регистрацию. Сэкономили часа три, не меньше.

В анкете нужно было указать паспортные данные, возраст, образования, профессии, работу, адреса. Были и вопросы дополнительные… Такой, например: «Что вы можете еще интересного рассказать о себе» или что-то в этом духе. Ване, оказалось, и написать нечего. Я же исписала весь листок мелко - про конкурсы и победы, про сайт памяти Дербенева, который создала и администрирую, про образования, которых у меня несколько, про цель прихода на проект. На этот вопрос вообще отвечали странно. Мне удалось засунуть свой любознательный нос (это у меня от учебы на журфаке) в некоторые чужие анкеты. Выходило, что большинство пришли «проверить себя» (как будто они сами себя не знают), и «просто интересно», и «главное – участие».

Мою анкету приняли и выдали наклейку с логотипом «Фактора А» и номером 374. На втором этаже, в зоне ожидания, стоял гул – многие пели. Все старались изо всех сил перекричать друг друга. Я пристроилась в уголке, включила свою авторскую песню в сотовом телефоне и стала распеваться. Это была песня, которую я собиралась показывать Пугачевой, «Прежняя любовь». Ее на мои стихи написал Лёня Большин, композитор известной в Кузбассе группы, уехавшей впоследствии в Москву. Из-за этой песни мы с ним даже немного ругались, делили её. Песня очень хорошая, я была уверена, что она понравится. Ко мне поспешил видеооператор и стал снимать меня. Мальчик Ваня спросил – чья это песня? Кто ее поет? Это моя песня, и пою ее я – ответила я не без гордости.

Оказалось, что прежде, чем попасть на сцену к Алле Борисовне, надо пройти предварительное прослушивание у преподавателей Гнесинки. На это предпрослушивание было выделено больше 10 кабинетов, в каждом из которых сидели по 2-3 человека. Отсев на первом этапе. Я в первый раз пришла на кастинг и понятия не имела, какую песню надо выбрать, как себя вести. Естественно, сказалось волнение. И я, которая выходила тысячи раз на сцену к большим многотысячным аудиториям, немного оробела. Как сказал преподаватель-мужчина, я вбежала какая-то запыхавшаяся. Оказалось, что на этом прослушивании просят петь прямо так – без аранжировки, а капелла. Я же готовила только одну, авторскую песню, и не ожидала предварительных прослушиваний, когда тебя как будто в детстве ставят на стульчик. Я спела свою авторскую – она оказалась не нужна. Почесал в затылке. Попросил спеть что-то еще. Я была не готова к такому – и запела первое, что в голову пришло – песню на стихи Дербенева «Если долго мучиться». И стала рассказывать ему про свои два сна с Пугачевой, что мне приснились 1 и 7 января, как я долго ехала из Сибири на это прослушивание, увидев эти сны. Его зацепило, он посоветовал рассказать это и на следующем прослушивании. Мальчик Ваня первое прослушивание не прошел. А мне, оказалось, нужно было преодолеть еще через одно предварительное сито.

На втором прослушивании в кабинетах сидело уже по 4 человека. Пока стояла в очереди, настраивалась. Думала, что спеть комиссии? Наблюдала за тем, как заходят и выходят участники. Брали в проект примерно половина наполовину. Те, кого взяли, выходили радостные. Те, кого отсеяли – соответственно, мрачные. Всё видно по лицам выходивших из кабинета. Ненадолго появился человек из комиссии, чье лицо мне показалось знакомым. Он пошутил на тему, как все с ожиданием смотрят на него. Как выясгилось позже, это был Ким Брейтбург, композитор, мой земляк по Кемерову. Прошли мимо Игорь Николаев и Лолита. Все кинулись к ним, я не пошевелилась. Уважаю их очень – а осталась сидеть на стуле потому, что считаю и себя артисткой, конечно, с меньшим опытом, но всё же состоявшейся и профессиональной, просто не имеющей такой известности. Ведь у меня уже была платформа, на которой я твердо стояла, в виде многолетней самостоятельной работы, да еще в условиях провинциальной сцены. Конечно, они намного старше меня, поэтому и опытнее. Еще где-то за кулисами кем-то был замечен Киркоров – но его я не видела. А ведь я видела его во сне, и приехала после его слов в том сне.

Пока стояла в очереди, в ней образовался скандальчик. Пожилая женщина лет 60-ти вдруг появилась у дверей и стала всех уверять, что она тут стояла. Хотя ее никто не видел. Эта тетенька подняла неимоверный крик! Девушка, которая намеревалась зайти в кабинет, уступила этой тетеньке вперед – пусть, мол, будет на вашей совести. У тетеньки на голове был огромный кокошник, костюм сельского ДК. Она зашла в двери и истошно заорала «У нас ны-ынче субботея!..» Вообще, как я поняла, главное на этом этапе было громче орать и правильно выбрать песню, в которой удобно громко орать. Тетка вышла с довольным лицом – ее пропустили, наверное ради смеха. Пора заходить мне. С песней я не определись. Решила спеть своего любимого Дербенева из репертуара Пугачевой «Если долго мучиться»:

 

«Судьба нам долю лучшую не может сразу дать,

Везенье – дело случая, который надо ждать.

Ценой нелегкой счастье достаться нам должно,

Иначе не обрадует оно…

Если долго мучиться –

Что-нибудь получится!»

 

Первая песня комиссии понравилась. Второй попросили спеть ту, которую буду показывать на сцене. Петь без аранжировки авторскую песню не очень удобно. Спела - и снова стала рассказывать про свой сон о Пугачевой. Кроме того, мне каким-то образом пришло в голову перед заходом в этот кабинет взять в руки иконку своего святого Романа Сладкопевца – для собственного спокойствия. Комиссия заметила эту иконку. И поняла, что перед ними певица. Услышав про сны, они посоветовали рассказать об этом Пугачевой сразу, перед исполнением песни – и пропустили дальше. Уже непосредственно на сцену к Алле Борисовне.

Кто-то вылетал из этого кабинета с воплями радости, я же вышла просто с улыбкой. Для меня результат был ожидаем, а пройденный путь певицы в провинции наложил свой отпечаток – я стала реагировать на успех спокойнее, хотя в душе радовалась не меньше орущих. Перед встречей с Пугачевой потребовалось еще раз зарегистрироваться и отдать фонограмму. Я снова встала в очередь – теперь уже последнюю…

Оно было самым длительным, это ожидание. Со сцены раздавались звуки разных песен, пели в основном хорошо, репертуар в основном чужой: Меладзе, Агузаровой, Лепса... Часто подражали исполнителю. Фотоаппарат мой как назло перестал фотографировать (в такой бешеной энергетике, когда все вокруг боятся, что их не возьмут на проект, даже техника отказывала… Но, скорее всего, потому что внутри меня самой был этот бешеный накал). Пришлось снимать фото телефоном - хорошо, что он не успел отказать.

За время прослушивания Алла Борисовна пару раз удалялась пить кофе. Только тут я реально оценила, каково судьям – слушать внимательно все эти тысячи уже предварительно просеянных кандидатов.

Со мной в этой очереди находилась девушка из Екатеринбурга, с которой мы встречались в очереди на предыдущем прослушивании. Но с той разницей, что там она была сама приятность (это она уступила кричащей тетке в кокошнике). Но когда эту девушку допустили на прослушивание к Пугачевой, она преобразилась в довольно надменную девицу. Вот оно – испытание медными трубами. Его многие не выдерживают даже на начальном этапе. Девушка, еще не став артисткой, стала «звездить». С другими участниками мы мило болтали. Хотя я понимала – с ними я буду соревноваться. Но еще я понимала, что, несмотря на любой исход ситуации, я уже выигрываю. Я выхожу на экзамен серьезней, чем все предыдущие, которые сдавала в учебных заведениях – я выхожу на экзамен к самой Пугачевой.

В этой очереди мы просидели часа три. Я отошла на пять минут. В это время меня вызвали. Когда вернулась – чуть не потеряла очередь. Вышла девушка-организатор, которая вызывала участников группами. И снова судьба улыбнулась мне: девушка, поругав за то, что я исчезла куда-то в такой важный момент, все же впустила меня за кулисы.

Отсняли на камеру, как я вхожу за кулисы. Оказалось, что это не просто «Лужники» - здесь теперь располагается концертный зал «Россия». Раньше, до 90-х годов, он находился в гостинице, которую Лужков снес, как говорят, по антисанитарным причинам. В том концертном зале снималась «Песня года». Об этой сцене я и мечтала! И я вот-вот выйду на нее, и меня услышит сама Пугачева!

За кулисами я увидела множество мониторов, по которым можно было наблюдать за происходящим на сцене, за самой Пугачевой, за участниками. Я задержалась взглядом на глазах Аллы Борисовны в мониторе – полюбовалась ими. Они очень мудрые, излучают свет. Было видно, что она доброжелательно настроена, что ей интересно. На сцене базлал нечто умопомрачительное какой-то мальчик. На голове волосы стоят дыбом, лоб повязан пояском, а в глазах страх. Наверное, этот страх и помогал ему так блажить. Это первое, что я увидела. А еще - ведущего Алексея Чумакова с работниками сцены. Позже я поняла, что и его, Чумакова, я видела во сне про два билета!

Когда мальчик перестал базлать, Пугачева сказала: «Что это было?» Все засмеялись. Главное здесь, как я стала понимать, вот это «Что это было».

У меня только авторская песня в репертуаре – это песня «Неправильная я». А менять что-либо сейчас уже поздно. Фонограмма отдана звукарям, и я рисковала оказаться не форматом. Это я начала понимать уже за кулисами!

Я отснялась и в интервью, которое брал Чумаков. Это интервью для меня далеко не первое. С ведущим мы поболтали на общие темы. О том, что у меня в руках иконка Романа Сладкопевца. Я впоследствии пожалела – нельзя было выставлять её на всеобщее обозрение. Если нуждалась в ней для самоуспокоения – можно было ее спрятать под одежду. А получилось, что я, не подумав, как будто манипулировала святым. Чумаков спросил: «Что это у вас в руках?». «Я ляпнула: «А это святой певцов». Чумаков обыграл это: «Святой Певцов?» Я поправилась: «Покровитель людей, занимающихся пением».

А страшновато действительно было, даже голос начал пропадать. Стал приглушенным, в горле пересохло. И это у меня, у певицы со стажем и многотысячными площадями! Так важно для меня выйти на эту сцену, что с трудом справлялась с волнением. Чумаков спросил: «А вы верите, что это вам поможет?». На что я ответила примерно следующее:

«Вообще-то церковь верит. И я верю, конечно же. А еще я верю в Аллу Борисовну Пугачеву, потому что это «Фактор А»… и в вас тоже верю, Алексей». Это ему понравилось, я увидела по глазам.

Уже за пять минут до выхода на сцену я сидела на стульчике, с которого виднелась сцена, смотрела, как пел темнокожий парень. Организация процесса прослушивания четко продумана. Даже стульчиков стояло два - на них приглашались по двое: первый - выступающий, второй - ожидающий. Когда один стул освобождался - приглашали следующего участника.

Пел темнокожий парень, в общем мило, но голос слабенький, а в середине врезал рэпчиком, его взяли в следующий тур. По профессии он хирург. Потом (это я уже видела по телевизору) в следующем туре Лолита говорила ему, что если он хирург, то надо оперировать, и что артист – это тоже работа, которой учатся. Со второго тура его отсеяли.

Но вернемся к первому туру. За негром на сцене появилась девушка плотной комплекции, без сценического костюма. Это меня поразило – предстать на главной сцене страны в уличной обуви! Так поступали многие, в то время как артист угадывается как раз по тому, как он относится к сцене. Для меня это правило святое, потому что и сцена для меня – место святое, и относиться к ней я привыкла уважительно. Я, пока слушала эту девушку, судорожно думала, как выйду, что скажу. От страха мелькнула мысль – а может, ретироваться? Я не трус, но я боюсь… Потом я представила, как, проехав через полстраны, преодолев все отборы, развернусь и уйду перед самым выходом на сцену… Одернула себя, вспомнила, как перевела на английский свою песню, после которой ничего не страшно, еще вспомнила слова одной зрительницы на концерте: «Маша, только не сдавайтесь». И приготовилась к выходу.

Режиссер за сценой дала отмашку: «Всё, твой выход!» Я распрямила спину и вышла на главную сцену страны так же, как привыкла ранее выходить на сцены сибирских городов. Шла летящей походкой, сразу забыв весь страх. Я вышла, меня видят, я – артистка. Встала в центр сцены на большую нарисованную букву «А» - ею отметили точку, на которой надо стоять. Сразу увидела умные глаза Пугачевой, внимательные – Лолиты, спокойные – Игоря Николаева. Четвертый за столом жюри - мужчина, которого я сразу не смогла узнать в лицо, но оно было очень знакомым (это, как я позже вспомнила, программный директор «Русского радио» Роман Емельянов). Еще на ходу начала говорить:

«Здравствуйте, уважаемые члены жюри! Здравствуйте, уважаемая публика! Здравствуйте, Алла Борисовна!»

Потом сообразила, что слово «уважаемая» здесь не сказала, потому что оно уже подразумевалось лично для меня.

«Здравствуйте», - сказала Алла Борисовна, немного округлив глаза. Я продолжила:

«Алла Борисовна, мы с Вами уже виделись раньше в моих снах. Вы приснились мне недавно – сначала 1 января, а потом 7 января, и, когда был объявлен набор на ваш конкурс, я поняла, что надо ехать!»

Наверное, это выглядело как бред или как придуманная история… Глаза Пугачевой выражали дружелюбие. «Откуда же вы к нам приехали?» - спросила она.

«Из Сибири! Город Кемерово. Давно хотела спеть для Вас». - «Тогда пойте! - сказала Пугачева. – А что же будете нам петь?» - «Я хочу спеть для вас песню на свои стихи о женской любви, песня называется «Прежняя любовь». Включилась минусовка песни, и я запела:

 

Постучит негаданно-нежданно

В мою душу время – гость непрошенный,

Прошлое покажется туманом,

И не убежать уже от прошлого

Некуда бежать – дальше жизнь идет,

Время не догнать, лишь вперед, вперед…

Я тебя прошу, ты побудь со мной этой осенью!

Это не беда, что будут холода,

Все они уйдут, и снова позовут

Прежняя любовь и небо с просинью…

 

Какую же хорошую музыку на эти мои стихи написал наш самый талантливый известный кузбасский композитор Ленечка Большин! Пока я пела ее для Пугачевой и остального жюри, наблюдала за Аллой Борисовной. Она очень красивая, даже красивее, чем на экране – и это от того, что экран не может передать в полной мере тот свет, который льется из ее глаз. По этим глазам я видела, что песня ей нравится. Я спела два куплета и припевы, на проигрыше меня остановили. Пугачева, по-доброму улыбаясь, сказала: «Молодец, Маша, очень хорошо, крепко так, профессионально, качественно. Но, к сожалению, это не формат нашего проекта…»

Глядя на сцену буквально перед выходом, я тогда уже предчувствовала, что могу это услышать. Выбрала песню, не оценив обстановку. Но все-таки Пугачева меня похвалила! Слова ее значили, что она увидела во мне артистку, певицу. Могла разнести, могла поиронизировать. А она одобрила. Каждое ее слово звучало взвешенно, четко. Я стала убеждать ее:

«Алла Борисовна, я с Вами не спорю, и такие слова от Вас значат для меня много, но согласитесь: не формат - ведь это хорошо, это значит, что я буду отличаться». Емельянов сказал: «Обратите внимание, как строится фраза: «Алла Борисовна, я с вами не спорю, но…» Все засмеялись, я тоже. Разговор, в общем, шел в добром русле. Пугачева сказала: «Просто у нас не шансонный проект». А Лолита подхватила: «Кто вам сказал, что вы не формат? Вы формат, но вы не формат в этом проекте. Передавайте привет городу Кемерово».

Что мне оставалось делать? Я ответила, что мне есть, куда расти, «я буду учиться у Вас, Алла Борисовна», и ушла со сцены. Когда я вышла за кулисы, у всех, кто находился там, были круглые глаза: они все были уверены, что меня-то как раз возьмут, очень всем понравилось мое выступление. Лёша Чумаков уже без камеры, не играя на зрителя, спросил: «Скажите честно, расстроились?» - «Конечно, расстроилась». – «Мы все через это прошли…» В этих его словах так искренне и много сказано!

Я вышла в коридор. Охранники, которые там находились на посту и видели всё по мониторам, бросились ко мне со словами: «Девушка, вы так хорошо пели, такая песня хорошая, так жаль, что вас не взяли, но вы пойте, вы обязательно вырветесь на эстраду! Приходите в следующем году!» Их же слова подхватили вахтерши в вестибюле. Надо напомнить, что это не простые вахтерши, а вахтерши концертного зала «Россия», работавшие там годами. Люди, видевшие здесь многое и многих.

Конечно, всего не предугадаешь и не рассчитаешь. Позже я поняла, как мне нужно было сделать. Тот талон и та массовка, в которую я встала, перепутав очереди, могли меня выручить. Мне нужно было посидеть в зрительном зале и посмотреть на формат, а потом уже идти на сцену – на другой день. А я так неслась к поставленной цели, что не смотрела по сторонам… И поплатилась. Но я уходила с той святой для меня сцены почему-то с уверенностью, что я вернусь на нее. Не зря говорят – что ни делается, всё к лучшему. Значит, так надо. И еще, выйдя со сцены, я вспомнила, как Стас Михайлов поначалу слушал, что он не формат, а сейчас у него самые большие гонорары и самая большая любовь зрителей. А значит, что было однажды – то может быть дважды… Снова слова Дербенева.

Только после этого кастинга я поняла свой сон, в котором Пугачева давала мне два билета. У меня еще будет второй шанс. И от меня зависит, воспользуюсь ли я им. Ведь в моем сне в Рождество Алла Борисовна мне сказала: «Если ты не воспользуешься, я отдам другим». Одним шансом я воспользовалась.

Я решила, что мне надо пойти и попробовать прорваться второй раз на эту сцену – но уже с другой песней. На следующий день я репетировала, выкрасила волосы в ярко-рыжий цвет, накрутила их – так, что они стали волнистыми. И пошла на кастинг – в третий его день. Толкотни раза в три меньше. Вот когда мне надо было идти на прослушивание – под его окончание, а не в первый день! Я, как и в первый день, прошмыгнула потихоньку мимо двух очередей, а когда заполнила анкету и подала ее на регистрацию, у меня спросили: «Вы уже были у нас?» - «Нет», - с честным видом соврала я. – «Как нет? Вы есть в нашей базе данных». «Да, была», - так же легко призналась я. И попросила: «Давайте вы сделаете вид, что не заметили меня и пропустили?» Молодой человек ответил, что это вопрос к администратору. Администратор Светлана мне поведала, что я не одна такая догадливая пришла повторно и прошу ее, что, если она уступит, ее уволят на другой день, и она не хочет рисковать.

Я шла по Москве, но не грустила. Смотрела во все глаза на свой любимый город. Он преподнес мне урок, и я все равно люблю его красоту, его суету. Такая разная Москва – и такая любимая.

Меня часто спрашивают: а сколько денег я заплатила, чтобы выйти на сцену к Пугачевой? Отвечаю: нисколько. Заплатила за дорожные расходы (сумма немалая, путь-то не близкий, через полстраны). Но это не значит, что на такие проекты стоит ломиться всем подряд очертя голову. Если ты не артист по природе, по сути своей – стоит подумать: тратить ли своё и чужое время, готов ли к особенностям этого пути? Об этом говорила и Алла Борисовна: «Человек должен быть индивидуальностью, личностью... Чтобы они понимали, что это огромный труд». Когда меня приглашали на Юрмалу, денег тоже не требовали – там другая история, надо было перезаписывать минусовки на московском уровне, и требовались вложения в эту статью. Честно говоря, эти вложения нужны и сейчас. Не зарабатывается столько в Сибири, сколько стоит хорошая минусовка, чтобы часто их писать. Но на «Фактор А» я вышла с хорошей минусовкой.

 

 

В Доме у Достоевского

 

Я отправилась туда, куда давно хотела попасть и куда не попала в свой прошлый приезд. В Дом Достоевского, где прошло его детство. Я родилась с Достоевским в один день и всегда очень этим гордилась. И мне очень хотелось посмотреть, в каких условиях формировался его гений. Дом существует с начала 19 века, сейчас в нем музей. Зашла я в этот таинственный дом – дух захватывает... Мне выдали в гардеробе тапочки - в таких на рисунках в книгах изображают героев Достоевского, в таких ходил и сам Фёдор Михайлович. Я сфотографировалась за столом, за которым семья Достоевских собиралась вечерами и читала вслух книги.

Когда через несколько минут я дошла до рабочего стола Достоевского, за которым он писал «Братьев Карамазовых» - началась мистика. Только я хотела сфотографировать мелкий убористый почерк мастера в его сохранившейся рукописи – фотоаппарат выключился и больше не включался, как я не старалась. Батарейки были не разряжены, одно фото я сделать успела. В Доме Достоевского в это время начиналась экскурсия – пришли московские школьники. Их привела учительница – показать им то, что они проходят по школьной программе, наглядно, воочию. Московские дети даже в этом более удачливы. Им учителя не просто рассказывают о непонятном в их возрасте Достоевском – их приводят в его дом, где они смотрят на быт тех лет, где они могут лучше понять его. Они слушали внимательно, кто-то даже с особым интересом. Они такие же, как везде – и в то же самое время московские дети другие. Они родились москвичами, более благополучными, с лучшей кармой, как модно говорить. Они даже не думают об этом. Но я, глядя на них, думала – наблюдала потихоньку за ними и улыбалась им внутренне и, наверное, внешне. Но вот их учительница, видать, увидела во мне туристку и как-то свысока стала на меня смотреть. Она, скромная учительница-москвичка, позволяет себе высокомерие. Она, не зная ничего обо мне и о моих трех образованиях, уже пытается поставить себя выше меня. В Москве такое отношение я наблюдала всего дважды – второй раз в метро пожилая женщина смерила меня презрительным взглядом, я в ответ смерила ее насмешливым. На самом деле москвичи в основной своей массе доброжелательны, улыбчивы, и интеллигентны. Позже я поняла, почему та учительница в Доме Достоевского так на меня смотрела. Ведь я пришла на экскурсию из «Лужников», а туда я красилась как артистка. На голове у меня была бандана, волосы – ярко-рыжие с красным отливом.

В Доме Достоевского пробыла часа два, и всё старалась понять себя через него – ведь раз родились мы с ним в один день, должны быть похожи. Я тоже люблю проникать в суть вещей, копаться в людской психологии, доставать до глубины человеческой души. И у меня получается. Про мою энергетику экстрасенсы говорили, что она сшибает с ног. Вот эта энергетика в дополнении к голосу и моим песням, в которых я стараюсь быть искренней, делает меня артисткой, певицей. Достоевский трогал людские умы и души через слово в прозе, а я делаю это в песнях, которые пишу сама. И даже если пою перепевки – все равно трогаю за душу. Вот что у нас общее с Достоевским.

Уходила я с уверенностью, что приду сюда еще раз – ведь мне не удалось сделать снимки (дух Достоевского, видимо, в тот день был не в духе). К тому же мне так и не удалось до конца понять душу своего знаменитого «тезки по рождению» - а значит, и свою душу. Оставив в удивлении сотрудников (рассказала им, что родилась в один день с Достоевским), я вышла на улочку, на которой находится дом-музей. Сейчас она носит имя Достоевского, а ранее называлась Божедомка, потому что на ней находится больница, «Божий дом». Она около Дома Достоевского, и в этой больнице служил врачом его отец. Отец хотел, чтобы сын его тоже стал врачом – но Достоевский пошел по своему пути и стал великим писателем. С детства был могучей натурой. Этим, наверное, отчасти наделена и я, благодаря нашему знаку Скорпиона. Но мне не хватило силы воли Фёдора Михайловича тогда, после окончания музучилища, когда я подчинилась маминым слезам и не поехала в Москву поступать в Гнесинку на вокальное отделение, хотя меня пригласила приезжавшая оттуда преподаватель.

 

В гостях у Дербеневых!

Я наконец-то смогла побывать в гостях у Веры Ивановны Дербеневой! Об этом когда-то в 17 лет я могла только мечтать. Все в квартире Веры Ивановны хранит память о Леониде Петровиче. Глядя на Веру Ивановну, понимаешь, как мало таких жен, которые посвящают свою жизнь мужу даже после его ухода из этого мира.

Небольшая приветливая улочка. До этого Вера Ивановна объяснила по телефону, как её искать. Ехала с огромной радостью, предчувствием встречи с тайной, которая была закрыта для меня в детстве, когда я так любила песни на стихи Дербенева. И вот я иду в его квартиру, и меня встретит его верная спутница, которая всегда славилась в артистическом мире своим гостеприимством. Приглашение от нее стало символом того, что вот и для меня открылась эта заветная дверь!

Я прошла мимо консьержки и вот стою у дверей Дербеневых. Позвонила. Трудно объяснить, что я в этот момент чувствовала. Но это однозначно было счастье! Вера Ивановна открыла, как ни в чем не бывало, пригласила меня пройти – как будто я здесь не в первый раз, а постоянная гостья. Я робко остановилась в коридоре. Слева из зала в открытую дверь на меня смотрел с портрета Леонид Петрович! Как хозяин смотрит на гостью. Интересно, а что чувствовали те, кто входил в этот дом впервые раньше меня? Чувствовали ли они такой же трепет? Знаю по рассказам, что Маша Распутина, например, тоже впервые вошла в этот дом робко, и всегда следовала во всем советам Леонида Петровича. Вот и я так же – еще одна «сибирская девочка», состоявшаяся на уровне Сибири певица – робко стояла на пороге этого гостеприимного дома.

Вера Ивановна угощала меня вкусным тортом и чаем, сама пила кофе. Это был самый вкусный торт в мире! Потому что им угощала Вера Ивановна Дербенева. А ей, как я заметила по выражению ее глаз, понравились медведи, которых я привезла. Накануне заскочила в небольшой магазинчик, смотрю, там стоят два красавца-медведя - белые, мохнатые. И именно два – последних. Как будто для Веры Ивановны! Я сразу подумала – вот они, те медведи, которые крутят земную ось! Влюбилась в них сама и была уверена, что и Вере Ивановне они должны понравиться. Угадала.

Всё вокруг в этот мой приезд в Москву как будто улыбалось мне. Пошла за цветами – в магазинчик около станции метро. Букет из белых роз я увидела не одна – на него уже показывала пальцем незнакомая девушка. Я попросила девушку уступить мне именно этот букет – иду в гости к вдове одного известного человека, сказала не без гордости. Она уступила! И пусть сто раз кто-то будет говорить, что москвичи такие и сякие – неправда!

Обалдеваю от того, что сижу в кухне, где Дербенев писал свои песни. Я не знала, как себя вести, улыбалась и смотрела на Веру Ивановну как на женщину с другой планеты. Вера Ивановна не обращала на это никакого внимания – видимо, привыкла, потому что все артисты когда-то в первый раз входили в их дом и, наверное, именно так себя и вели.

Мы из кухни перешли в гостиную, где висят портреты Леонида Петровича, Веры Ивановны и их дочери Елены, стоит белоснежная мягкая мебель - и старинная деревянная. Я с уважением подошла к столу Леонида Петровича. Он тоже старинный. Сфотографировала этот стол, а дотронуться до него из уважения не посмела. На стенах гостиной много икон (Леонид Петрович был истинно верующим человеком). С этими иконами связано даже чудо их освящения, о котором писала Вера Ивановна в своей книге о Леониде Петровиче.

Мы стали слушать диск, который я привезла Вере Ивановне. На нем концерт песен Леонида Петровича, прошедший не так давно в Кремле, но не вышедший на экран. Запись из зрительного зала, которую сделала моя московская подруга Лена. И этому диску Вера Ивановна обрадовалась очень! Запись шипящая – потому что сделана диктофоном. Вера Ивановна слушала внимательно и время от времени что-то рассказывала, комментировала. Очень она ждала, когда в той записи будет выход Кобзона с песней «Пьяный кучер». Иосиф Давыдович на том концерте говорил о Леониде Петровиче так, как никто другой – с высоты своего возраста и как умный, опытный человек, не просто певец. Песня звучала бы и сейчас очень смело, а в то время - и подавно. Я невольно сравнила Дербенева с Пушкиным, который когда-то в свое время, который писал:

 

Хочу воспеть свободу миру,

На тронах поразить порок!

 

Многие отказались петь такую песню, и Дербенев позвонил Кобзону. Кобзон согласился. Наверное, такое мог позволить себе человек с таким непререкаемым авторитетом в артистическом мире, какой бывает у президентов в мире политики. Мне же особенно запомнились из вступительной речи Иосифа Давыдовича слова: «Когда я смотрю на молодых артистов, я думаю: как же не хватает вам Дербенева!..» Именно это я всегда чувствую сама, поэтому пою песни Леонида Петровича – мне не хватает на сегодняшней день как певице таких песен. И людям в зале – как же им не хватает таких песен тоже!

Иногда Вера Ивановна выходила в кухню за чашкой кофе, а ее верный кот, сидя около меня на подлокотнике кресла, в это время преданно провожал ее глазами и вертел головой, ожидая, когда она вернется. Этот кот приблудился, хотя и породистый, сиамский. Кто-то по отвратительному обычаю поиграл котенком и выкинул. И стал он постоянно ходить к двери Веры Ивановны. Квартир в доме больше ста, а он выбрал именно эти двери. Вера Ивановна стала его кормить. Однажды вернулась из поездки и увидела этого кота, сидящего у дверей, подобно верному псу. Тогда Вера Ивановна открыла двери и сказала – заходи! Он зашел и сразу прыгнул на руки к своей хозяйке, которую выбрал сам! По нему было видно, что он - со своей нелегкой кошачьей судьбой, настрадался от людей. Ведет себя как простой кот, не избалованный, не понимающий, что он породистый. Сейчас он был домашним котом, которого любит женщина, умеющая любить и которой посвящал свои песни лучший поэт эстрады. Сейчас этот кот ухоженный, сытый, но все же с беспокойством поглядывает в сторону своей отлучившейся в кухню хозяйки.

Разговаривали часа два. Вера Ивановна сидела на диване, я в кресле, а кот – сначала гостеприимно около меня, потом ушел и сел около хозяйки. Вера Ивановна поделилась некоторыми планами. Мечтает сделать на Первом канале передачу «Достояние республики» с песнями Леонида Петровича. И чтобы в этой программе участвовали только молодые артисты.

«Тем, кто начинал когда-то, Дербенев писал, а вот молодым он уже не напишет никогда. Поэтому сама хочу выбрать артистов, рекомендовать им песни…»

Разговор пошел о фестивале имени Дербенева, который уже традиционно проходит во Владимире, на исторической родине поэта. Вера Ивановна дорожит этим фестивалем, лично его курирует, возглавляет жюри, и главное слово всегда за ней. И тут же при мне Вера Ивановна со словами «может, Слава выручит» берет телефонную трубку и звонит… Добрынину, знаменитому «доктору Шлягеру»! Добрынина нет дома, и Вера Ивановна говорит на его автоответчик:

«Славочка, это Вера Дербенева, у меня к тебе хорошее предложение, от которого ты наверняка начнешь отказываться, а я тебя буду уговаривать. Позвони мне, как сможешь, пожалуйста…»

И тут я обалдеваю еще раз! Вера Ивановна уже перестает обращать внимание на мои круглые глаза. «Вот это да», - глупо удивляюсь я. Глупо – потому что тут же заставляю себя проснуться наяву и вспомнить, что я в гостях у вдовы Леонида Петровича Дербенева, и совершенно в этом нет ничего удивительного, что Вера Ивановна звонит Добрынину и называет его Славочкой. Добрынин многие годы писал музыку на стихи Леонида Петровича, их совместные песни знают все, даже дети, которые тогда еще не успели родиться. Добрынину повезло, что Леонид Петрович разглядел в нем талант композитора, предложив написать вместе несколько песен «Кто тебе сказал», «На земле живет любовь», «Прощай, от всех вокзалов поезда», «Всё, что в жизни есть у меня»…

Я рассказала Вере Ивановне свои сны с Леонидом Петровичем. Она придвинулась поближе и с интересом слушала.

Кто-то может подумать, что я все эти сны придумала, но это не так. Мне самой иногда удивительно – откуда они приходят, эти сны. Наверное, прав был тот экстрасенс-мужчина, который когда-то в мои 17 лет сказал мне, что у меня сильные экстрасенсорные способности, которые можно развить. Я их не развивала, но именно они мне помогают, когда я стою на сцене, или когда пишу песни: как будто какая-то неведомая дверь открывается, и песня пишется, и эта дверь снова на какое-то время закрывается.

В последнем сне с Дербеневым я пела песню «Живи, страна», а он стоял у открытого окна и улыбался. Я спросила у него: «Можно, Леонид Петрович, я буду петь Вашу песню?» - «Можно», - ответил он и исчез. Когда я рассказала это Вере Ивановне, она вдруг спросила:

«А ты пела эту песню?» - «Да, пела. В День России и на концертах памяти Леонида Петровича, которые я делаю в городском саду в Кемерово каждое лето». – «А можешь перезаписать ее хорошо, качественно, чтобы я могла показывать ее?» - «Да, могу».

Я снова вспомнила сон с Киркоровым, когда он сказал: «Найди деньги и сделай это». Когда после я рассказала про все это своей младшей сестре, живущей в Германии, она предложила мне помощь – и помогла записать новую фонограмму песни «Живи, страна».

А еще Вера Ивановна предложила сделать в Сибири концерт, где все артисты будут петь песни Дербенева. И сказала, что сама готова приехать в Кемерово! Когда я уходила, на меня, так же по-доброму улыбаясь, смотрел мой любимый поэт-песенник, которого я привыкла считать своим Учителем – сейчас понимаю, что это у него я училась писать стихи для своих песен. Стихи для песен должны быть мелодичными. Эта мелодика есть в моих стихах, и этому я училась у Дербенева.

Да, надо мечтать. Мечты сбываются! Уходя, я пожелала мира этому доброму дому – и здоровья его хозяйке, хранительнице. А она сказала просто по-христиански: "Храни вас Бог"

 

 

Московский прорыв

 

Мне нужно было снова много посмотреть в Москве. Сходила я и на Ваганьковское кладбище, где похоронен Есенин. Идя по Ваганьковскому, решила посмотреть в телефоне по интернету, как искать нужный участок. Мистика, но интернет в телефоне не включался, хотя раньше такого не случалось. Эту мистику я связала с энергией, которой наполнено старинное кладбище. Пришла на могилу Есенина, постояла немного, и меня осенило, что в моем телефоне есть песня, которую написал один московский композитор на есенинские стихи:

 

То не тучи бродят за овином и не холод,

Замесила Божья Матерь сыну колоб...

 

Только песня доиграла до конца - на есенинскую могилу пришли люди. Могила поэта вся завалена цветами даже в это время. Любит, любит наш русский народ своих поэтов!

 

21.02.2012

 

В поезде в первую же ночь мне снился вещий сон. В нем было много участников, которых я не знаю. И Алла Борисовна Пугачева в том сне сказала обо мне кому-то вслух: «Давайте возьмем ее к себе!» И я стала примерять платье небесно-голубого цвета, такого, как мечта. Этот сон означал только одно: у меня точно будет еще шанс, и эта моя поездка в Москву – это ознакомительная поездка, в которой не я познакомилась с Москвой, как когда-то в свой первый приезд, а она познакомилась со мной как с певицей.

Со мной в одном купе ехал старик, оказавшийся моим земляком. Он удивительно напоминал мне моего любимого деда! Я включила свои записи, и после песни «Старый солдат» он взглянул на меня внимательно и сказал: «Мы еще услышим о вас! Поверьте, если я говорю что-то, у меня всегда сбывается!»

И вот поезд прибывает к кемеровскому перрону. Кошмары мне, слава Богу, в этот раз не снились – когда наш поезд пересекал границу Новосибирской и Кемеровской областей, где в прошлые возвращения обычно во сне меня дважды кто-то душил, боялась спать.

На кемеровском перроне встречали с телевидением, оцеплением и толпой народа. Не хватало только оркестра. Я даже на мгновение обалдела… Ощущения были еще те. Но, конечно же, в Кузбассе так вряд ли встречают кого-то еще, кроме тех, кого встречали на самом деле: солдат с войны… Ну, слава Богу! Они вернулись домой! Их встречают, и это хорошо! Может быть, и меня когда-то будут встречать здесь с почетом, только я уже буду воспринимать это как должное. Как показало выступление перед Пугачевой, когда долго идешь к своей цели, все, что происходит с тобой, что раньше бы воспринималось с радостным криком, становится естественным. Ведь ты становишься немного другой в этой дороге на сцену, ведь ты идешь по ней давно, но будешь все равно идти по ней, потому что это твоя дорога, и никто не пройдет ее вместо тебя… Как в строчке моей песни:

 

Время не догнать, лишь вперед, вперед!..

 

Прокомментировать
Необходимо авторизоваться или зарегистрироваться для участия в дискуссии.