Дмитрий Филиппенко. Меняют нас и горе, и беда

Рейтинг:   / 0

Подробности

Категория: Поэзия

Автор: Филиппенко Дмитрий Александрович

Просмотров: 1092

2021 год, Выпуск № 5

ФИЛИППЕНКО Дмитрий Александрович родился в 1983 году. Шахтер, горный мастер участка. Публиковался в журналах «Огни Кузбасса», «Берега», «Ковчег», «Плавучий мост», «Лиффт», «Байкал», «Начало века», «Русское эхо»,  «Гостиный двор», в «Литературной газете». Главный редактор литературных альманахов «Образ» и «Кольчугинская осень». Автор четырех книг стихотворений: «На ладонях березовых рук», «Небо на подоконнике», «На побережье пульса», «Зайди за мной жить». Член Союза писателей России. Живет в Ленинске-Кузнецком.

АВТОПИЛОТЫ

Ветер срывает и топит афиши
В лужах непрожитых дней.
Ездят по городу пьяные Миши,
Жизни крадут у людей.
 
Водят по городу автопилоты
И не приводят домой.
Если порой за рулем бегемоты,
Значит, нам снится покой.
 
Ездят магнаты и аристократы.
Может, их кто-нибудь съест?
В зеркало гордо глядят адвокаты,
Только не смотрят на крест.

ДЕВЯНОСТО ПЯТЫЙ ГОД

Я хороший, день плохой,
В плеере играет Хой.
Девяносто пятый год,
Задыхается завод.
 
Я подстриженный под бокс.
Спит в розетке Фумитокс.
Под зарплату рис, мука, 
Сахара по три мешка. 

А в деревне огород. 
Баба ждет, и деда ждет. 
Каждый вечер пироги 
И рыбалка у реки. 
 
Девяносто пятый год, 
Загибается народ. 
Черно-белая страна, 
Без деревни нам хана!

ЧЕТЫРЕ ДНЯ

 
В реанимации четыре дня.
И мир перевернулся черепахой.
Предупреждала добрая родня,
Но я гулял с есенинским размахом.
 
Я падал вниз, а надо мной врачи 
Спасали мной запущенное тело. 
Свой карандаш души я не сточил, 
Еще не жил и ничего не сделал. 
 
Я темнотой дышал, и запах стен 
Впитался в кожу и в мои сосуды. 
Я выжил, я стерпел больничный плен. 
Исправлю все и запускать не буду.

МОРЖ

 
Когда я пек оладьи и
Готовил вкусный борщ,
У берегов Ирландии
Очнулся старый морж.
 
Приплыл на черном айсберге
В холодную страну.
В порту ирландском Абигейль
Чуть не пошел ко дну.
 
И на корабль животное
Подняли рыбаки
И тело инородное
От гибели спасли.
 
Пока я слушал новости
Про бедного моржа,
Борщ по закону подлости
На кухне убежал.

СНЕГА

 
А в детстве по ночам цветут снега,
Ложатся на лохмотья тротуара.
Компот – на дне стакана курага,
Деревни воздух, повести Гайдара.
 
Следил за нами справедливый дед,
Чтоб с братом мы не брали в руки спички.
Мы гнали каждый свой велосипед
И уезжали к черту на кулички.
 
По вечерам окрошка и кино,
Зеленый чай и шоколада плитка.
Я все равно вернусь в деревню, но
Закрылась в детство старая калитка.

СТАРИК

 
Плыла ленивой рыбою река
Вдоль берегов черемушного ситца.
В деревне хоронили старика
В гробу закрытом, чтоб не заразиться.
Семья не посмотрела на него
В последний раз и не смогла проститься.
Они тогда не знали одного –
Что тело перепутала больница.
Лежит в палате дед. Еще живой!
И не найти виновных в круговерти.
И по ошибке сделали вдовой,
Вручив жене свидетельство о смерти.

* * *

Остался цирк, он в городе полгода,
Артисты голодают в тишине
И принимают пищу от народа,
Чтоб прокормить животных. На стене
Висят афиши из вчерашней жизни,
И клоунам давно не до детей.
Метут проспекты вместо антрепризы,
Чтоб накормить талантливых зверей.
...Уже зима. Но цирк на том же месте.
По снегу ходит поседевший лев.
Под гривою висит блестящий крестик
Как символ Божьей веры на земле.

* * *

Все шахтеры капельку поэты,
Свой они составили словарь.
И аристократы, и эстеты
Не освоят шахтный инвентарь.
 
По уклонам бегают Лариски,
Ярко-длинные у них хвосты.
Не нужны им сало и сосиски,
Но зато с конфетами на «ты».
 
На аншлагах, трубах и пикетах
Пишут, как начальству лучше жить.
Все шахтеры капельку поэты,
Никому их не перешутить.
 
В ведрах носят слесаря напругу,
Обезьянкой нарекли домкрат.
Друг-шахтер сильней любого друга,
А работать я с друзьями рад.

* * *

Куда же вы уходите, друзья?
Я верю, что уходите вы в детство.
И пишите там письма для меня,
И шлете мне их в преданное сердце.
 
Не знаю, будет встреча или нет,
Но нашей дружбы свет неразделимый.
Я нарисую каждого портрет
И подпишу вот: «Коля», «Миша», «Дима».
 
Бессмертен воздух и жива вода,
Пока есть память и стихи сияют.
Меняют нас и горе, и беда.
Друзей и после смерти не меняют.