Ванечка (рассказ)

Рейтинг:   / 1

Подробности

Категория: Проза

Автор: Коврижных Виктор Анатольевич

Просмотров: 6121

2009 год, Выпуск № 4

Впервые его привезли в деревню, к бабушке Анне Семеновне, когда ему было четыре года. Привезла его бабушка по материнской линии Любовь Федоровна из города, где жила и работала вместе со своим мужем и дедом Ванечки, Александром Васильевичем на заводе «Карболит». Родители Ванечки – геологи и частенько на несколько месяцев, а то и на год пропадали в командировках, то в пустынях, то в таежных пространствах Сибири и Крайнего Севера.

Все заботы о своем сыне и его воспитании возлагались на плечи бабушки и дедушки, ну а летом, по настоятельной просьбе Анны Семеновны, Ванечку гостил в Полысаевке на свежем деревенском воздухе и парном молоке.

Расцеловав его и прослезившись, бабушка Аня, встретив долгожданных гостей у калитки, за руку повела «ненаглядное золотко свое», внука Ванечку в дом. По пути он с любопытством оглядывал двор, огород. Увидев курицу, засмеялся и порывался поймать ее и показать бабушке Любе, но его удержали, сказав, что курочка боится и может потерять яичко.

В доме, застланном домоткаными половиками и круглыми сшитыми из цветных лоскутов циновками, было много любопытного для него. Он обошел все комнаты, заглядывая во все окна, открывая для себя новые подробности уличного мира. Внимание его привлекла картина на стене, где изображалось море и островок на переднем плане. Островок представлял из себя не то скалу, не то утес: совершенно голый, внизу скалы у самой воды сидел мальчик. Как зачарованный Ванечка смотрел и смотрел на картину, ожидая, что вот сейчас из-за рамы покажется корабль и заберет с собой сидящего у воды мальчика. И настолько явственно и правдоподобно представилось ему грядущее появление корабля, что он с замирающим сердцем ждал его появления с парусами, с капитаном и матросами на палубе. Его окликнули из кухни, где за накрытым столом, заставленным разными яствами и домашними постряпушками, уже сидели его бабушки, называвшие друг друга – сватьями.

– Попей молочка, Ванечка, золотко мое… Ватрушечку с творожком скушай, внучек ты мой ненаглядный, – ласково говорила ему бабушка Аня, поглаживая по головке.

На столе также стояла бутыль с черемуховой наливкой, из которой сватьи уже испили за приезд и теперь, пребывая в благодушном настроении, разговаривали о своем, житейском и о внуке. Ванечка, прихватив с собой пару ватрушек, незаметно вышел во двор и стал кормить курицу, кроша ей творог и отламывая кусочки сдобы. Ватрушкой он покормил Захара, черную лохматую дворнягу, который лениво тявкнув на Ванечку, съел затем ватрушку. Горячим и влажным языком он лизнул Ванечку в щеку и улегся у конуры, высунув язык. .

Бабушки вышли на крылечко и уселись на ступеньке. Ванечке велено было не выходить за ограду, поскольку там ходит бычок и может забодать. И еще там же, в крапиве и лебеде прячется бабай и он утащит Ванечку в болото…

Вернувшись в дом, Ванечка снова уставился на картину с морем и островом, ожидая появление корабля. Так до самого вечера, с перерывами на обед и ужин, а затем походом с бабушками в огород, где его кормили свежей редиской и щавелем, Ванечка вбегал в дом и усевшись на пол, всматривался в картину. Обеспокоенная странным вниманием Ванечки к картине, Анна Семеновна собиралась было снять её и спрятать в чулане.

Любовь Федоровна, успокоив сватью, сказала ей, что Ванечка любит смотреть картинки, мол, в доме все книги перелистал и также часами рассматривает то одну картинку, то другую.

– Может художником будет?.. А вы, сватья, не давали ему карандаши, может, он рисует уже?..

– Давали, сватья... Одни каракули да еще картинки в книгах раскрашивает, – ответила Любовь Федоровна. – Может когда повзрослеет, проснется в нем тяга к живописи. . Ишь, как он смотрит на картину, – кивнув в сторону внука, продолжила бабушка Люба. Затем улыбнулась и вполголоса добавила сватье, – это он воображает, что сам, вместо мальчика, сидит у скалы…

Все лето проведенное в деревне, Ванечка, если только выпадало свободное время, садился на пол перед картиной и ожидал появления корабля. В перерывах, когда бабушка Аня водила его то в огород, покормить свежими, сорванными с грядки, овощами и клубникой, то смотреть корову Зорьку, перед вечерней дойкой, он беспокоился, что корабль может приплыть и, забрав мальчика у скалы, уплыть в далекие страны…

Управившись с утренними заботами, покормив Ванечку, бабушка, брала его за руку, шла на почту, а потом в сельмаг за хлебом и продуктами. По дороге и в магазине бабушка говорила всем встречным и знакомым, что это её внучек ненаглядный и его зовут Ваней. Встречные и знакомые гладили Ванечку по головке, спрашивали, как его зовут и сколько ему годиков. «Ванечка…» – говорил он им и показывал четыре пальчика. Знакомые и встречные говорили, какой хороший мальчик и давали ему кто конфетку, кто пряник…

Не дождавшись появления корабля на картине, Ванечка наконец-то понял, что корабль разбился о скалы и затонул. Картинку с тонущим кораблем ему довелось видеть дома, в городе в одной из книжек. Ванечке не так жаль было корабля, как мальчика сидящего у скалы, которого никто теперь не заберет с острова…

Ему было уже одиннадцать лет, когда вернувшись с рыбалки, он увидел у калитки и во дворе бабушки Ани женщин. Они о чем-то тихо переговаривались и утирали глаза концами платков. Увидев Ванечку с удочкой, они разом замолчали и с какой-то жалостью и тревогой посмотрели на него. Из дома доносились крики и причитания бабушки. Робко, с холодеющим сердцем вошел Ванечка в дом. Увидев его, бабушка Аня кинулась к нему и, обняв, заголосила, роняя слезы на голову и лицо внука: «Сиротинушка ты моя, кровинушка!.. Да как же нам жить теперь, Ванечка?!» На столе лежала телеграмма. В ней сообщалось, что родители Ванечки погибли в авиакатастрофе, при перелете с острова Диксон на материк. Вертолет, загоревшись в воздухе, упал в море.

Горе еще в полном смысле не коснулось его сердца. Лишь так, как бы в сознании он понимал, что родители, упав на вертолете в море, погибли, но, возможно, выбрались и теперь добираются вплавь к берегу. Ванечка вошел в зал, где висела картина. Взглянув на нее он подумал, что родители на вертолете, наверно, полетели за мальчиком, чтобы забрать его с острова. И, наверно, мальчик видел, как упал в море вертолет.

На следующий день приехали из города на «девять дней» дед Александр Васильевич с бабушкой Любой. У самого порога сватьи обнимаясь, ударились в слезы и, причитая, жалели своих детей и Ванечку. Бабушка Аня в какой-то момент вскричав, чтоб не отбирали у нее Ванечку, судорожно обхватив его, начала целовать и плакаться над ним. Он, освободившись от объятий бабушки, вышел во двор и взобрался на крытый сеновал, где для него было приготовлено заботливой бабушкой Аней укромное местечко с двумя одеялами и подушкой. Лежа на сеновале, Ванечка стал вспоминать лица своих родителей; как они, вернувшись из очередной командировки с разными подарками, водили его цирк, в кино, на стадион, где Ванечка вместе с мамой катался на коньках, а отец, сидя на скамейке, посмеивался над ними, называя их «Белоусовой и Протопоповым на первенстве Европы»… Там на сеновале Ванечка окончательно осознал, что его родители погибли, и уже никогда не приедут домой. Он молча дал волю слезам, а затем достал спрятанный в сене портфель, где хранилась тетрадка, в которой он писал свои стихотворные строки. Стихи он начал сочинять во втором классе, когда весенним днем, сидя на уроке у окна, загляделся в него и повинуясь внезапному чувству, написал в тетрадке по арифметике:

На заборе воробьишки,

Будто буковки из книжки.

Я читаю из окна:

В гости к нам пришла весна. .

Он удивился, что так быстро и складно получились эти строчки. А позднее, чаще осознанно и осмысленно, писал другие. Стихи свои никому не показывал, даже лучшему другу Леньке, что жил по соседству с бабушкой Аней.

Сами собой родились стихи посвященные родителям. Под стихотворением поставил число, месяц и год: 12 июля, 1973 г. Ниже поставил свою роспись – неуклюжую закорючку с началом его фамилии. Первая в его жизни роспись. Он спрятал портфель с тетрадкой обратно в сено, после чего решил умереть. Он закрыл глаза и стал ждать смерти. Не дождавшись, спустился и вошел в дом. В доме, за столом, обнявшись, сватьи негромко пели: «Вот кто-то с го-орочки-и спустился-я…». Дед, Александр Васильевич сидел рядом и, отвернувшись к окну, басовито подпевал, украдкой смахивая с щеки слезу. На столе у стены стояла фотография родителей Ванечки повязанная черной ленточкой. Перед фото горела свечка, поставленная в блюдце с крупой. Рядом стояла стопка с водкой, накрытая хлебцем.

– Посиди с нами, Ванечка, помяни папу с мамой, – сказала ему бабушка Люба. Она подвинула ему тарелочку с кутьей и протянула блинчик. Бабушка Аня, поднявшись налила ему стакан киселя. Она, поставив стакан перед ним, вновь всхлипнула и слезы покатили из глаз ее.

– Да полно тебе, сватья, убиваться-то… Теперь уж не вернешь… Ивана вот надо нам на ноги поставить… Один он у нас на всех и остался, – хмурым голосом отозвался Александр Васильевич. Он выждал паузу и тяжело вздохнув, подвел окончательный итог разговорам относительно дальнейшей судьбы Ванечки, – зимой учиться и жить будет у нас, сватья, а на лето пусть у тебя будет… На свежем воздухе…Так и порешим! – строгим голосом закончил дед, взглянув на Любовь Федоровну, которая хотела что-то возразить.

Городские сваты приезжали к ним в деревню и на сороковины. Опять в окружении знакомых и соседей Анны Семеновны пили горькую за души погибших, говорили о Ванечке; оставшись одни, сватьи, обнявшись, печальными голосами пели про «защитну гимнастерку и орден на груди»; дед, задумчиво глядя в окно, изредка басом подпевал…

Ванечка с другом Ленькой лежали на сеновале, где Ленька сказал: раз у Ваньки фамилия – Лузянин, как у бабки Ани, то он должен жить в деревне. На следующий день Ванечке предстояло ехать в город. И хотя была середина августа городские дед с бабушкой решили увезти его пораньше, чтоб на «школьном базаре» заранее подыскать ему по размеру ученическую форму.

Жизнь в городе протекала однообразно: учеба в школе, походы в кино и в цирк, с дедом, и с бабой Любой, играми во дворе. Ему купили пианино: Ванечка одним пальцем, на слух подбирал разные мелодии в том числе менуэты Моцарта. Сыграв бабушке Любе менуэтик, «Синий платочек» и «Чижика», Ванечка под умиленные глаза Любови Федоровны выходил во двор и присоединялся к играм мальчишек. Весной Ванечка начинал томиться по деревне, бабушке Ане, другу Леньке и по рыбалке на речке, ожидая скорейшего наступления летних каникул.

Когда ему исполнилось тринадцать лет, он впервые приехал в Полысаевку один, без сопровождения. Вручив бабушке Ане гостинцы от сватов и чмокнув ее в морщинистую щечку, он спешил на сеновал, где, отыскав в сене заветный портфель с тетрадками, прятал туда новые исписанные и чистые тетрадки. Затем бежал к другу Леньке, чтоб подарить ему китайский фонарик, купленный в городе. С Ленькой они целыми днями пропадали на речке, купаясь, загорая и рыбача на омутках и на перекатах. Иногда варили уху на костре на берегу. Присоединялись и к другим мальчишкам. Ватагой, прихватив с собой ведра, уходили в поле, где выливали из нор сусликов, называя их почему-то «имуранками». Ошкурив и очистив от внутренностей, имуранок затем варили в ведре над костром. В ведро бросали мелко порезанную картошку, лук и приправу.

Ванечка поначалу брезговал такой едой, но увидев, как ребятишки и Ленька с аппетитом уплетают варево, морщась, преодолевая отвращение, съел кусочек имуранки. По вкусу она напоминала вареную курицу. Еда ему понравилась, и он уже смело, не отличаясь от других, ел трофеи полевой охоты.

В это же лето Ванечка внезапно осознал, что чертей, колдунов и добрых фей с волшебной палочкой в природе не существует, всё – сказки и выдумки. В какое-то мгновенье мир в глазах Ванечки тотчас потускнел и обмелел, словно из него мощным насосом откачали тайну, и ему стало скучно жить. И тем же летом, спустя месяц после печального открытия, он встретил её, «девочку с персиком», будто сошедшую с картины Серова, что висела в городской квартире. Девочка с влажными темными глазами и кругленьким личиком, с припухшими губками вернула в мир тайну, которая незримо растворившись в воздухе, травах и речке, опять наполнила природу причудливым переплетением ветвей и трав, цветами и оттенками, голосами птиц, звенящим зноем и синевой глубокой, небесной; и далекая-предалекая синяя даль вновь затомила, маня к себе, словно там, в дальних далях живет заветное счастье…

Это было утром. Ванечка выйдя на крыльцо сельмага с авоськой, где лежали три буханки хлеба и пачка сахара, от неожиданности замер с полуоткрытым ртом – к магазину подъехала на дамском велосипеде девочка. Увидев её, Ванечка, будто громом пораженный, застыл с широко открытыми глазами, не веря увиденному: перед ним стояла, держа в руках руль велосипеда, его любимая «Девочка с персиком». Настолько убедительно и правдоподобно было сходство лицом, фигурой и отчасти платьицем, что Ванечке на какое-то мгновенье подумалось, что девочка только что сошла с картины Серова и ему захотелось убедиться: там ли, на картине в данный момент девочка?

Они встретились взглядами, девочка с покрасневшими щечками, глубоко дыша, сдувала с лица упавшие волосы. Какое-то время она смотрела на Ванечку, видимо, удивившись его растерянному виду, затем прислонив к крыльцу велосипед, поднялась по ступеням.

– Дай пройти, чего стоишь, как вкопанный?.. У, блаженный какой! – сказала, продолжавшему стоять в изумлении Ванечке, девочка. Она, капризно поджав губки, проследовала мимо отшатнувшегося Ванечки, обдав его разгоряченным запахом полевых трав и ветра, что живет в синей дали.

Не видя дороги, Ванечка двинулся домой, забредая в крапиву, в дорожные колдобины и ухабы. Воротясь в дом бабушки Ани и отдав ей сдачу, он залез на сеновал и предался мечтам о «девочке с персиком». Он достал из портфеля чистую тетрадь, уже зная, что полюбил самую красивую и хорошую в мире девочку. «Поднялось моё сердце в небесную синь/ и смотрело оттуда на лес и полынь/, на дорогу вдоль речки, на домик с крыльцом/, где стояла она с ненаглядным лицом…» – написал он и теперь стал мечтать о том, как сочинив массу хороших стихов, он принесет их поэту Баянову, что однажды выступал у них в школе на встрече с подрастающим поколением. Как поэт Баянов, прочитав его стихи, пожмет ему руку и предложит для печати в газету. И как Ванечка с газетой придет к этой девочке, «девочке с персиком», и покажет свои опубликованные стихи и девочка обязательно полюбит его, и они поедут потом на велосипедах в далекую синюю даль, где живет счастье.